Одна хилка, вторая — и Рэй задышал ровнее, а ещё через несколько, полностью опустошив мою ману, кровь остановилась, и запустился процесс регенерации.

— Прости, — прикрыл глаза, порозовевший немного парень. — Не хотел пугать людей.

— А я не человек? Меня не жалко? Я пугаться не умею? — прошипела в ответ.

Ну а чего, подыхать он передумал, можно и выговориться.

— Ну, блин, извини. Реально не думал, что всё так плохо, — насупился Рэй, старательно делая вид, что ему не стыдно.

— Конечно, когда тебе думать, ты же в генерала решил поиграть, — упёрла руки в боки, наступая на обескураженного напором парня.

— А был выбор? Сама-то, чего в сторону отошла? — нахально парировал он, сбросив остатки растерянности.

— Да потому что мне насрать на остальных! — выпалила я.

— Себе-то не ври, — усмехнулся Рэй и расслабленно повалился на подушки.

Аж воздухом поперхнулась от такой наглости, хотя он от правды и недалёк, но нельзя же так в лоб человеку говорить, что он не бесчувственное бревно, так ведь и обидеть можно.

— Всё, не шуми, не скрипи зубами, — рассмеялся Рэй, протягивая руку. — Иди сюда, мне срочно нужна симпатичная медсестричка со взрывным характером.

Вот ведь… самонадеянный идиот!

Но, сглотнув предательский ком, руку я приняла.

Глава 30

Никаких глупостей мы, конечно, не вытворяли. Просто лежали на кровати и ждали, пока Рэй отрастит себе мясо и срастит кости. Вроде и быстро затянулось, но проверять не крепость новые ткани было боязно, да и настроения не было.

— Тебе самому-то охота возиться со всей этой властью? — обречённо спросила у парня.

— Выбора нет, лучше уж мы.

Ну, конечно, куда же без нас. Хотя, по правде говоря, оказаться вдруг в чьей-то власти не особо улыбалось. А с Рэем у нас получалась вполне себе гармоничная команда: он командует, а я одним видом устрашаю. Да и слава, что идёт впереди меня, играет нам только на руку. Лучше пусть считают меня безжалостной психопаткой, чем размякшей квашнёй, которую можно попытаться перетянуть на свою сторону. А что желающие рано или поздно появятся — это факт.

— Знаю, — вздохнула, укладывая голову поудобнее на грудь Рэю, — просто не хочу. Не хочу ответственности, привязанностей. Хочу жить как хочу, а не тащить на себе полмира.

— Тоже не хочу, — прижимая меня крепче, поддержал мой тихий протест Рэй.

Так и лежали, каждый думая о своём. А может, и об общем, кто его знает. Телепатии нет, и на том спасибо.

— Я пойду, проверю, а ты лежи, отращивай конечности, — вскочила на ноги, прогоняя сонную хмарь, что почти уволокла в свои липкие края.

— Хренушки, вместе пойдём, — лихо улыбнулся парень. — Надо устроить поминки, пока Зарина совсем не сломалась.

— А тебе самому как, не грустно, что знакомых лиц становится меньше?

— Вот буду старым, дряхлым, буду выползать на пригорок и грустно вздыхать, вспоминая всех павших, а пока, — замялся он, — пока нет, тебя хрен убьёшь, а остальное мелочи.

Вот что мы за люди вообще? Ну ненормально всё-таки плевать на погибших соратников. Или с нас так быстро сползла шелуха цивилизации, что мозг периодически буксует, опираясь на догмы старого мира?

Грустно, при любом раскладе. Или мы безжалостные твари, или мир вокруг нас выкручивает так, что выбора у нас не остаётся, и с каждым днём гайки закручиваются все сильнее, да и усталость начинает брать своё. Тяжело быть сволочью, и не так весело, как казалось в первые дни.

— Всего час прошёл, — офигел Рэй, облачившись в броню и даже успев ополоснуться, смывая следы травм.

— Вся жизнь в режиме нитро, — уныло усмехнулась в ответ и оказалась прижата к стене.

— Ну допустим, кто-то и не против ускорения, — склоняясь к моему лицу, протянул парень.

И не поспоришь. Да и зачем? Вот только на практике проверять сейчас как-то не хотелось. Не то чтобы время поджимало, или настолько не терпелось узнать, что там, снаружи происходит, но хотелось забиться в угол, натянуть плед на тощие плечи и повыть на луну, размазывая туш по щекам.

— Но сейчас, мы пойдём туда, будем жечь костёр, пускать по кругу бутылку и вспоминать что-нибудь хорошее, — словно прочитав мысли, заключил Рэй, и даже не поцеловал, только криво усмехнулся и отпустил меня из плена рук и стен.