– Не будет, если перестанешь меня отвлекать, – медленно ответил Сейн, не отрываясь от своего занятия.

Тонкая костяная игла пролезла через узкое горлышко флакона, вернулась с темной маслянистой каплей на конце. Алхимик легонько ударил пальцем по игле, и капля сорвалась в чашу с водой.

– Это… Долго еще? – не унимался Бальтрам.

Сейн промолчал. В таких делах нельзя спешить.

Редкий рыбак может похвастать тем, что выловил чернолоба у берегов Корпарики, в других водах эта большеголовая рыба не водится вовсе. Две капли токсина, добытого из ее внутренностей и разведенного в воде, помогут унять зубную боль. После трех капель отнимется челюсть, и нижнюю часть лица можно хоть шилом исколоть – ничего не почувствует. Четыре капли скуют горло так, что не выйдет сделать и вдоха.

Закончив считать, алхимик перемешал готовый раствор в чаше, смочил в нем обрывок чистой хлопковой ткани и плотно его скрутил.

– Открывай рот, – сказал он, подходя к Бальтраму. – Да не бойся ты, рвать пока не буду.

Командир отряда зажмурился, но подчинился. Сейн положил влажную ткань на гнилой осколок зуба, придавил двумя пальцами. Бальтрам охнул.

– Руку мне не откуси! Все, стисни челюсть. Я скажу, когда выплюнуть.

Сейн специально посадил Бальтрама так, чтобы тот не видел у себя за спиной разложенных на траве инструментов. Порой страх вредит не только разуму, но и телу сильнее всякой боли. Алхимик выбрал щипцы подходящего размера и прокалил над костром, затем убрал от огня и дал остыть.

– Язык замерз?

В ответ донеслось лишь глухое мычание.

– Хорошо, выплевывай. – Сейн навис над командиром. – А теперь открой рот. Шире!

Они пристали к обозу в Клатеринге. Самая короткая дорога к теззарийской границе была еще и самой опасной: разбойничье раздолье простиралось больше чем на сорок лиг среди глухих лесов да болот. И если бы Сейн хоть немного был в ладах с богами, то обязательно поблагодарил бы их за возможность путешествовать с вооруженным отрядом.

Торговец Игдо, тихий сутулый теззариец с воспаленными губами, здраво рассудил, что и от заклинателя в пути может быть польза, а потому даже не взял платы за провоз.

Кряжистые лошадки тянули восемь груженых телег. Кроме возниц и хозяина, отряд насчитывал еще десяток крепких молодых бойцов под командованием немногословного Бальтрама.

Но стоило Сейну на второй день избавить командира от зубной боли, и тот разом превратился из вечно угрюмого вояки в добродушного любителя хороших баек и наваристой похлебки.

Попутчиков усадили в середину обоза и даже выделили пару одеял. Марго из телеги практически не вылезала, давая отдых мозолям на ногах. Сейн, напротив, любил пройтись пешком, перекинуться парой фраз с Бальтрамом и его людьми, а то и расспросить привыкшего к дальним странствиям торговца, как идут дела в соседних королевствах.

Четырехрукий громила не выходил у алхимика из головы. Такого монстра не создать без помощи заклинаний. Но нужно быть то ли совсем отчаянным, то ли слишком уверенным в собственной неуязвимости, чтобы творить подобное под носом у жрецов, которые ни за что не одобрят столь гнусного вмешательства в человеческую природу. Кто тогда? Беглые теззарийские заклинатели, рискнувшие поднять голову в тени Великих Храмов? Темные колдуны с юга, которым и Пантеон не указ?

Никто из обоза не слышал о мутантах, хотя любителей поставить на кулачные бои среди возниц хватало. А значит, Фиц лукавил, делая вид, что такая схватка в порядке вещей. Сейн жалел, что им пришлось бежать так скоро и он не успел разузнать, кто выставил могучего бойца.

Чтобы не терять зря времени и поскорее миновать опасную часть пути, обоз делал всего две стоянки за день: едва Светило зависало в зените, сгоняя с тропы принесенную от болот прохладу, и с первыми сумерками, медленно ползущими с лесных крон. В один из таких коротких дневных привалов, когда лошадей не распрягают, только дают им попить, а путники доедают холодные остатки вчерашнего ужина, к Сейну подошел Бальтрам:

– Это… алхимик. Ты же знаешь, я к тебе со всем уважением.

Сейн, раскладывающий по мискам вчерашнюю кашу из котелка, кивнул.

– Тут с девкой твоей такое дело… – сказал Бальтрам и замер, изучая его лицо.

Алхимик вздохнул. Они так и не придумали, как им представляться перед людьми. Сейну проще было снова вернуться к щипцам и вырвать себе язык, чем назвать Марго женой. Сестрой или дочерью? Не сильно-то они похожи, сказать так – значит навлечь лишние подозрения. Он решил отложить эту мысль до лучших времен и беззастенчиво пользовался тем, что его не спрашивают.

– Что с ней?

– Так я у тебя узнать хотел. Мы ей никакого зла не сделали, а она сидит одна, молчит да зыркает диким зверем. Может, все же обидели чем? Так ты скажи!

Сейн вздохнул снова, уже громче. Марго и впрямь не выходила к остальным. Даже когда все собирались у вечернего костра, еду ей приносил алхимик. Молодняк из охраны по очереди равнял своих гнедых с ее телегой и пытался разговорить неприступную королеву. Но всех их ждали лишь холодный взгляд и равнодушное молчание. Дольше других не сдавался младший из людей Бальтрама, белокурый Мешко. С виду едва ли старше самой Марго, он уже мог похвастаться руками, в которых куда живее виделась кузнечная кувалда, чем копье.