звали вралями. Но летчики,

долг выполняя свой, аэропланными

кольцами

спиралями сгрудились

по-над самой Москвой. Расплывшись

во все

небесное лоно, во весь

непреклонный

машинный дух, враг летел,

наступал неуклонно. Уже

в четырех километрах,

в двух... Вспыхивали

в черных рамках известия

неизбежной ясности. Радио

громко трубило:

– Революция в опасности! Скрежещущие звуки корежили

и спокойное лицо,это

завинчивала люки Москва

подвальных жильцов. Сверху

видно:

мура так толпятся;

а те в дирижаблях

да - на Урал. Прихватывают

жен и детей. Растут,

размножаются

в небесном ситце надвигающиеся

машины-горошины. Сейчас закидают!

Сейчас разразится! Сейчас

газобомбы

обрушатся брошенные. Ну что ж,

приготовимся

к смерти душной. Нам ли

клониться,

пощаду моля? Напрягшись

всей

силищей воздушной, примолкла

Советская Земля.

Победа.

И вдруг...

не верится!

будто

кто-то машины

вражьи

дернул разом. На удивленье

полувылезшим

нашим пилотам, те скривились

и грохнулись

наземь. Не смея радоваться

не подвох ли? снизились, может,

землею шествуют? моторы

затараторили,

заохали, ринулись

к месту происшествия. Снизились,

к земле приникли... В яме,

упавшими развороченной,обломки

алюминия,

никеля... Без подвохов.

Так. Точно. Летчики вылезли.

Лбы-складки. Тысяча вопросов.

Ответ

нем. И лишь

под утро

радио-разгадка: - Нью-Йорк.

Всем!

Всем!

Всем!

Радио.

Рабочих,

крестьян

и летные кадры приветствуют

летчики

первой эскадры. Пусть

разиллюминуют Москву

в миллион свечей. С этой минуты

навек минуют войны.

Мы

эскадра москвичей прорвались.

Нас

не видели. Под водой

до Америки рейс. Взлетели.

Ночью

громкоговорители поставили.

И забасили

на Нью-Йорк, на весь. "Рабочие!

Товарищи и братья! Скоро ль

наций

дурман развеется?! За какие серебреники,

по какой плате вы предаете

нас, европейцев? Сегодня

натравливают:

– Идите! Европу

окутайте

в газовый мор! А завтра

возвратится победитель, чтоб здесь

на вас

навьючить ярмо. Что вам

жизнь

буржуями дарена? Жмут

из вас

то кровь,

то пот. Спаяйтесь

с нами

в одну солидарность. В одну коммуну

без рабов,

без господ!" Полицейские

за лисой лиса на аэросипедах...

Прожектора полоса... Напрасно!

Качаясь мерно, громкоговорители

раздували голоса лучших

ораторов Коминтерна. Ничего!

Ни связать,

ни забрать его радио. Видим,

у них

сумятица. Вышли рабочие,

полиция пятится. А город

будто

огни зажег разгорается

за флагом флажок. Для нас

приготовленные мины миллиардерам

кладут под домины. Знаменами

себя

осеня, атаковывают

арсенал. Совсем как в Москве

столетья назад Октябрьская

разрасталась гроза. Берут,

на версты

гром разбасив, ломают

замков

хитроумный массив. Радиофорт...

Охраняющий

скинут. Атаковали.

Взят вполовину. В другую!

Схватка,

с час горяча. Ухватывают

какой-то рычаг. Рванули...

еще крутнули...

Мгновение,и то чересчур

мгновения менее,как с тыщи

струнищ

оборванный вой! И тыща

чудовищ

легла под Москвой.

Радость.

В "ура" содрогающимся

ртам еще хотелось орать

и орать досыта,а уже

во все небеса

телеграммищу вычерчивала

радиороста: "Мир!