Лайонел взревел, заметив их, его Связанные Драконы летели за ним с бешеной скоростью, но прежде чем кто-либо из них успел добраться туда, Советники бросили над головами звездную пыль и исчезли.

Я почувствовал, как заклинания сокрытия вокруг моего брата и меня исчезают, и у нас больше не было сил поддерживать их. В тот момент, когда наши чары развеялись, зеленые глаза Лайонела остановились на двух сыновьях, от которых он давно отрекся, и выражение ярости в нем только принесло мне удовлетворение там, где я ожидал, что оно принесет страх. Я больше не был съежившимся мальчиком у ног своего отца, я стал человеком, выступающим против моего монстра. Теперь даже смерть не могла отнять у меня эту истину.

— Давай, Рокси, — прошипел Дариус, когда Лайонел повернул обратно к нам.

Мое сердце колотилось в груди, и я приготовился обратиться и полететь туда, чтобы встретиться с ним, если понадобится.

Его крылья хлопали быстрее, а глаза-бусинки смотрели на нас, злобный голод в них обещал наши страдания. Но даже его маниакальное желание моей крови не вселило во меня ужаса. Я был готов встретиться с ним со всем, что у меня осталось, и что бы ни случилось, он никогда больше не увидит, как я дрожу перед ним.

Внезапно из тыла армии Лайонела послышались вопли, за которыми последовали ужасающие, леденящие кровь крики.

Лайонел обернулся и посмотрел туда, и мои губы приоткрылись при виде монстров, хлынувших в ряды моего отца, с дикой яростью прорывающихся сквозь Фейри и Нимф. Некоторые из них были чешуйчатыми, неповоротливыми существами, другие были крылатыми и похожими на насекомых, некоторые скользили, а остальные ползали. У всех них были чудовищные черты лица и искривленные конечности, и ничто в них не казалось естественным. При виде зверей у меня в груди что-то сжалось, но, черт возьми, казалось, что они были на нашей стороне.

Голова Лайонела повернулась к нам лицом, и между его челюстями вспыхнуло пламя, когда он снова помчался к нам, оставив свою армию разбираться с монстрами, а сам сосредоточил свой гнев на нас.

За его спиной полетели драконы, и Дариус сделал шаг вперед, явно собираясь сдвинуться с места, как и я.

— Вместе, — крикнул я сквозь рев зверей, и Дариус кивнул мне, наша братская связь вспыхнула между нами, и ничто не разорвет ее.

Но когда адский огонь вырвался из челюстей Лайонела, а я приготовился нырнуть со склона горы и превращаться по пути вниз, Тори и Дарси вылетели из расщелины между нами и нашим ублюдком-отцом с распростертыми крыльями и пламенем Феникса, вспыхнувшим гигантским щитом за их спинами.

Огонь Дракона пронесся по нему, но не смог преодолеть барьер, их огонь намного превосходил его.

— Вы скучали по нам? — спросила Дарси, ее глаза сверкали перед лицом хаоса.

— Мы отвлеклись на освобождение монстров, — сказала Тори так, будто для них двоих это было совершенно нормально. Но черт, похоже, это спасло наши задницы.

Они полетели к нам, когда Лайонел и его Драконы спустились сзади, а Дариус схватил Тори за лодыжку, дернув ее на землю, с мерцающей звездной пылью в его кулаке.

Дарси тоже подлетела ближе, посылая позади себя залп ослепляющего огня Феникса, чтобы сдержать драконов еще на мгновение, прежде чем слегка коснуться ногами земли, когда мы сгруппировались близко друг к другу.

Дариус подбросил звездную пыль в воздух, и я уставился на рой злобных драконов, нападающих на нас, и мои глаза встретились с отцом. Ненависть вырвалась из его глаз и встретилась с моей собственной, затем звезды похитили нас и перенесли домой к воротам Академии Зодиак.

— Это было круто, — сказал я с облегченным смехом, и близнецы обменялись неубедительно невинными взглядами. — Вы сделали это?

— Сделали, не так ли? — спросила Мелинда, подбегая к нам, а Тибериус и Антония следовали за ней по пятам.

— Ты имеешь в виду, мы выследили звезду, которую Лайонел держал в яме в своем замке, и освободили ее, чтобы она могла высвободить эту блестящую энергию? — ласково спросила Дарси.

— Да, именно это, — сосредоточенно сказал Дариус.

— Правда? — Тиберий прогудел. — Вам действительно удалось это сделать?

— Ага, — сказали они одновременно, ухмыляясь.

— Черт возьми, — сказал я, затем заржал от радости, бросился на них двоих и притянул их в объятия. Блеск упал с моих волос, и моя кожа засияла от того, насколько я был чертовски счастлив.

— И звезда освободила тени, — сказала Дарси, когда я отпустил их.

— Что это значит? — Дариус нахмурился.

— Хрен его знает. Но мне нужен кофе. — Тори позволила своим крыльям развеваться.

Мы прошли через ворота, и часть меня ожидала, что нас ждет парад приветствия домой, но в кампусе все было тихо.

— Как думаешь, остальные уже вернулись? — с любопытством спросила Дарси, но оттенок беспокойства в ее голосе напомнил мне, что многие из нашей группы сегодня вышли и рисковали своей жизнью. Что, если не все из них вернулись?