— А тебе не надоело, что все тебя зовут Бипом?

В ответ мальчишка пожал плечами:

— Я привык.

Свет в «Попурри» уже был погашен, когда они подъехали, и Гибб взглянул на часы.

— Уже шестой час. Магазин закрыт. Не знаешь, где может быть твоя мама?

Лицо Бипа побелело, отчетливо выступили веснушки.

— Наверное, наверху, в квартире. Вход сзади. Но я могу дойти и сам. — Он постарался изобразить невинный взгляд.

— Стараешься никогда не сдаваться, да? — усмехнулся Гибб.

Он оставил машину позади дома в маленьком дворике и с любопытством огляделся по сторонам. Видимо, Линдсей использует этот дворик в хорошую погоду как патио: тут стоял металлический столик и несколько стульев. В углу двора был маленький фонтанчик, еще укутанный от зимних морозов. Это походило на тихую гавань, скрытую в центре города.

На двери стоял кодовый замок.

— В прошлом году я потерял ключ, — объяснил Бип, — и мама заменила старый замок на этот.

— Я не буду смотреть, — сказал Гибб.

Бип тащился по ступенькам так медленно, словно взбирался на вершину Эвереста, но Гибб не подгонял его — ему самому надо было собраться с мыслями.

Лестница выходила в небольшой коридор, ведущий к кухне. Гибб увидел Линдсей прежде, чем поднялся по лестнице в квартиру. Она стояла спиной к нему, прижимая к уху телефонную трубку, и на мгновение Гибб замер.

В прошлые выходные, когда она пришла к нему домой, Гиббу уже трудно было просто находиться рядом с ней, но на фабрике ее присутствие заслонило для него все остальное. И результаты оказались самыми плачевными. Главной ошибкой был этот поцелуй, который только подлил масла в огонь его воображения.

Линдсей тем временем говорила:

— Все равно спасибо, Бетти. Если ты его увидишь… да, пожалуйста. До свидания.

Она нажала кнопку сброса и набрала другой номер.

Положив руку на плечо Бипа, Гибб подтолкнул его вперед. Бип почти весело сказал:

— Привет, мам! Ты по мне соскучилась? Линдсей выронила телефон и обернулась.

— Бенджамен, где ты…

Гибб видел, как сузились ее глаза, когда она увидела его стоящим рядом с ее сыном, и понял, что тот поцелуй был не просто ошибкой, а чудовищной глупостью.

— Ну, — ровным голосом произнесла она, — мне следовало ожидать, что и ты тут замешан.

— Не вижу связи, — мягко возразил Гибб.

— Неужели? После всех этих разговоров я должна была быть удивлена, что ты так поступишь… — Тут она осеклась и повернулась к Бипу:

— Что с тобой стряслось?

— У меня порвалась цепь на велосипеде, и Гибб подвез меня до дома. Вот и все.

— Так ты поэтому задержался? Из-за цепи?

Бип уныло кивнул.

Линдсей долго смотрела на него, потом подняла глаза на Гибба.

— Думаю, мне следует извиниться. Спасибо, что привез его.

— Хочешь знать, где я его нашел?

— О, Гибб… — В голосе Бипа звучала беспомощность.

— Прости, дружок, но это была рискованная затея, и я не хочу ее покрывать. — Прислонившись к двери холодильника, он взглянул на Линдсей. — Я подобрал его в миле от города, на трассе.

— На трассе? Бип, куда ты собирался ехать? Бип прикусил губу.

— Мне об этом ничего не известно, — небрежно бросил Гибб. — Не сломайся цепь. Бог весть куда бы его еще занесло.

Его рука сжимала плечо мальчика, и Гибб почувствовал, как напряжение ребенка немного спало, когда тот понял, что их секрет останется для Линдсей секретом. Впрочем, расслабился Бип ненадолго, потому что через секунду Линдсей с гневом набросилась на сына:

— Бенджамен Патрик Гарднер, ты не будешь выходить из этой квартиры никуда, кроме школы, пока я не разрешу!

Это прозвучало словно судебный приговор, невольно подумалось Гиббу.

— Ма-ам, — запротестовал Бип. — Это нечестно. Скажи хотя бы, надолго ли!

— Ну хорошо. До двадцати одного года: ты же знаешь, чем могут закончиться поездки по трассе!

— Ну, об этом можешь не беспокоиться, раз уж мне предстоит сидеть взаперти до двадцати одного года…

Гибб слегка сжал его плечо:

— Не груби матери. Бип фыркнул, но умолк.

— Спасибо, — вздохнула Линдсей. Гиббу показалось, что ее несколько удивило его вмешательство.