Бросаю ленту на торпеду и направляю тачку на один из любимых пляжей. Там красиво и малолюдно. Ночами никого не бывает, так как нужно очень хорошо знать подход к небольшому песчаному пятачку.

Занятый парковкой, не сразу вижу, что моя соня проснулась и озирается по сторонам.

— Закрой глаза, — прошу. — А лучше даже так.

Протягиваю руку к ленте и аккуратно завязываю Лизе глаза, сообщив о предстоящем сюрпризе.

Она ждёт. Напрягается, но ленту не снимает.

— Лиз, если тебе некомфортно…

— Мне хорошо. Нормально, — продолжает крутить головой, но, конечно, ничего не может рассмотреть.

Я помогаю ей выбраться из машины, забираю пакет с вещами и веду за руку, направляя и подсказывая.

Это доверие. То, что она идёт и не боится, в шкале Лизиных ценностей занимает первое место.

— Всё в порядке?

— Да.

На берегу быстро расстилаю плед. Дёргаю за край ленты, чтобы открыть обзор.

Лиза выдыхает, когда видит перед собой море. Оно в нескольких шагах от нас.

Белый песок, набегающие тихие волны и никого. Только мы.

— Нереально… А можно потрогать?

— Можно даже искупаться, — смеюсь, когда Лизка маленькими шажочками подходит к воде и, сбросив обувь, погружает ступни в мокрый песок.

— Как в сказке.

Я приближаюсь к ней, тоже разувшись. Обнимаю со спины и утыкаюсь в макушку, вглядываясь вдаль. Действительно нереально.

Она нереальная.

— Можно? Искупаться?

— Всё можно.

Я чувствую себя долбаным волшебником.

Снимаю футболку и протягиваю ей, так как купальника с собой у нас нет. Отворачиваюсь, проявляя джентльменство.

На самом деле это тактический ход: я возбуждён, но Лизе не стоит этого видеть.

— Готова?

— Да.

Поворачиваюсь, когда слышу плеск воды. Любуюсь стройной фигурой в моём поло, стоящей на фоне ночного неба.

Становится горячо.

Освобождаюсь от шорт и захожу в воду, ныряя сразу, как только уровень воды достигает груди. Плыву под водой до лёгкой боли в лёгких. Выныриваю на поверхность и не нахожу Лизы.

Тело сковывает паника.

Первая же мысль: она не умеет плавать. И хоть глубина здесь смешная, а дно чистейшее, надо было следить за девчонкой, впервые оказавшейся в воде.

Ору её имя, возвращаясь к берегу. Кажется, я побил все мировые рекорды, потому что мною движет страх.

— Лёв, ты чего?

Она сидит на пледе, обхватив колени руками, и запрокинув голову к звездам.

Во мне страх трансформируется в адреналин, вспарывая вены. Я, толком не отдышавшись, набрасываюсь на неё, как хищник, повалив на спину и зацеловывая.

— Никогда, — кусаю, — так, — целую, — больше не делай. Я же чуть с ума не сошёл.

Одна моя рука в Лизкиных волосах. Сжимаю её затылок и толкаю на себя, чтобы языком проникнуть глубже.

Мне всё ещё сложно дышать, а сердце вообще сбилось с ритма, барабаня с бешеной скоростью.

Стоп-сигналом служат Лизины руки. Она упирается в мои плечи, стараясь отстранить. Мне нужно напоминать, что я обязан быть сдержанным.

Моментально выпускаю её из объятий и сажусь, показывая раскрытые ладони. Этот жест означает, что я всё понял и не притронусь к ней, пока она не попросит сама.

— Хочешь перекусить? — перевожу темы, подтягивая к себе пакет.

Там есть печенье, шоколад, какая-то выпечка. Я брал всё, что не нужно мыть и можно есть на берегу.

— Нет. Я…

С удивлением смотрю, как Лиза поднимает брошенную ленту и завязывает себе глаза. Снова.

— Лиз?

Она подаётся на мой голос, прикладывая палец к губам.

— Я… хочу попробовать. Сейчас хочу… Ты сказал, мы можем всё…

Её кожа со вкусом моря. Она, как и я, стоит на коленях, а мокрая футбола показывает больше, чем скрывает.

В моей голове паника. Она… готова… Не готов я.

Не ожидал, не подходящее месте и я тупо боюсь, что её накроет паника, хотя ни одной панической атаки у Лизы я не видел.

Во мне дохреналион гигабайтов информации, как себя вести и не навредить, но я торможу хуже девственника, впервые увидевшего женщину.

У меня, бл#дь, нет с собой защиты, но если я сольюсь, Лиза может больше не решиться. С её привычкой загоняться, она может себя накрутить до «он меня не хочет».

Это аргументы «за». Их мало, и тем не менее…