Боль в животе усиливается и мне кажется, что я либо отравилась, либо это из-за нервов. Что-то в горле мешает мне заговорить, и я не могу справиться с голосом.

– Карындас! Карындас! Не плачь! (Карындас (каз.) – сестренка, уважительное обращение к женщине, младшей по возрасту). Не стоит он того!
– пытается успокоить меня таксист.

Водитель останавливает машину и выходит. Я не могу понять, куда он подевался. Через несколько минут мужчина садится за руль и протягивает мне бутылку воды.

– Вот сестренка, выпей, полегчает, - участливо говорит мужчина с добрыми глазами.

– Спасибо вам. Я вам отдам деньги.

– Да какие деньги! Вода стоит копейки. Я же вижу, тебе плохо. Ничего, сейчас довезу тебя до дома.

Дом. Мое место силы. Наша тихая гавань и наша крепость, где мы мечтали состариться вместе. Сегодня я буду там совсем одна. Любить и ненавидеть его, пока он в Актау кувыркается со своей токал.

Машина останавливается у дома, и я протягиваю мужчине купюру в 20 000 тенге. Водитель теряет дар речи, и я успеваю выйти на улицу. Но он все-таки окликает меня:

– Карындас! Это слишком много.

– Спасибо вам, ага (ага (каз.) – дядя, уважительное отношение к мужчине, старшему по возрасту). Дай Аллах вам здоровья.

Стою перед своим домом и поднимаю голову к небу. По нему, как корабли по бескрайнему морю, плывут белоснежные облака. Так неспешно, плавно, завораживающе. Не знаю, почему, но эта картина меня успокаивает и помогает выровнять дыхание. Но физическая и душевная боли никуда не уходят. Их семена прорастают во мне и пускают корни.

В доме меня встречает наша помощница Раушан. Она живет у нас пять дней в неделю, а на выходные ездит к дочери. Раушан – моя правая рука и просто хорошая женщина.

– Пожалуйста, как приедет Улан, скажи, что я хочу с ним поговорить, - бросаю на ходу.

– Все хорошо? – обеспокоенно спрашивает она.

– Да, немного живот болит, - отвечаю уклончиво.

В ванной умываюсь холодной водой, чтобы прийти в себя. Смотрю на свое отражение в зеркале и не узнаю. Я будто постарела на несколько лет. Новая волна сокрушительной боли накрывает меня, и я хватаюсь за живот. Теперь, кажется, меня еще и знобит. Внезапно звонит телефон, и я вижу, что это мои доченьки. Включаю видеосвязь, и на дисплее появляются девчонки - счастливые, красивые, родные.

– Мамочка, привет! – машут мои погодки.

– Привет-привет!
– стараюсь улыбаться, хотя внутри сердце в клочья. – Как дела? Как съездили в Оксфорд?

– Супер, мам! Там так красиво! И знаешь, кого мы видели?
– весело спрашивает Анель.

– Интересно, кого?

– Герцогиню Кембриджскую! Ну Кейт Миддлтон! Представляешь, вот как тебя мы ее видели. Она такая классная.

– Здорово! Я бы тоже хотела на нее посмотреть. Она мне нравится, - пытаюсь поддерживать разговор.

– Ой, мамуль, а как прошел праздник? – неожиданно спрашивает Лаура.

– Здорово. Было весело.

– А ты надела то черное платье, которое мы вместе выбирали? – интересуется Анель.

– Да, конечно.

– Ты такая красивая в нем. Папа, наверное, обалдел от того, какая ты в нем шикарная! – смеется Лаура. – Кстати, а где папочка?

– Он улетел в командировку в Актау, - говорю спокойно.

– Аааа. Ты ему передай, что мы звонили и очень соскучились по вам!

– И мы тоже соскучились. Люблю вас, мои крошки, - голос дрогнул на последних словах.

– И мы тебя, мам! Мы тогда побежали, хорошо?

– Конечно. Развлекайтесь!

Связь прерывается, и я не могу пошевелиться. Понимаю, что новость о второй семье отца, их просто раздавит. Мне было столько же, сколько Анель, когда я узнала о токал папы. Но в отличие от своей мамы я хочу быть сильной. Не только ради детей, но и ради себя.

Спускаюсь на кухню в поисках таблетки. Открываю аптечку и прикидываю, что лучше: «Смекта», «Линнекс», или что-то посильней? Пока роюсь в ящике, слышу за спиной шаги.

– Айлин Талгатовна, вы хотели меня видеть?

– Да, - оборачиваюсь и коротко киваю. – Он улетел?

– Да.

– Почему они поехали с ним?
– добиваю его вопросом.

Улан поднимает голову, и от его взгляда, полного сочувствия, мне еще хуже.

– Это она увязалась за ним. Тамерлан…он болезненный мальчик, и ему нужно больше солнца. А в Актау турки построили какой-то супер отель, как у себя.

– Риксос. Да, я слышала.

– И она попросилась с ним, чтобы, -он замялся,- на море отдохнуть, пока он будет занят на переговорах.