– Второго шанса может не быть.

– Значит не судьба.

– Ты уйдёшь, не попрощавшись?

– Думаю, они ничего не потеряют, если я уеду. А Жанна будет только рада, – хмыкаю я.

– Не буду отговаривать, Кать. Ты взрослая девочка. Сама решаешь. Вызвать тебе такси?

– Я уже вызвала. С минуты на минуту подъедет. Я благодарна тебе за этот вечер. И оторвись за нас обоих, ладно?

Она обнимает меня и целует в обе щёки.

– Если этот красавчик будет спрашивать твой номер телефона, что я должна буду сказать?

– Скажи ему, что он обломал все свои зубы и номер телефона он не получит. Я серьёзно, подруга. Никаких номеров, ясно? – Делаю лицо, как можно суровее, чтобы она видела серьёзность моих намерений.

– Я поняла, Кать. Если бы ты захотела, ты бы осталась, и сама дала ему свой номер телефона.

Перед нами останавливается такси, я ещё раз обнимаю подругу и сажусь в машину. Когда мы трогаемся с места, вижу Ярика, выходящего на улицу и ловлю его взгляд. По моему телу бегут мурашки. Бьюсь об заклад, он в бешенстве. И Леся попадёт под его горячую руку первая. Вдыхаю полную грудь воздуха, закрываю глаза, откидываясь на сидение, когда мы отъезжаем так далеко, что теряем их из поля зрения. Кажется, я нажила себе врага на свою голову. Если мы ещё когда-то встретимся, мало мне не покажется. Хуже отвергнутых женщин бывают только отвергнутые мужчины. И, похоже, Ярик из тех мужчин, кто не воспринимает отказов.

Я просыпаюсь от трели дверного звонка. Тянусь к прикроватной тумбочке, где лежит мой телефон, чтобы посмотреть который час.

– И кого это чёрт принёс в субботу с самого утра? – негодую я, разговаривая сама с собой.

У меня есть хорошая привычка ставить телефон на беззвучный режим в выходные дни. Так я точно могу быть уверена, что никто не побеспокоит мой сон. Но сегодня, видимо, не мой день. На экране десять пропущенных звонков от Вадима. Я соскакиваю с постели, на ходу набрасывая на себя халат, так как люблю спать голышом, и бегу к двери.

– Кто там? – спрашиваю в микрофон домофона.

– Это я, Кать. Откроешь? – слышу голос Вадима.

Первая мысль – что-то случилось с Евой. Иначе, он бы не приехал в субботу утром. Судорожно нажимаю на кнопку открывания калитки и распахиваю дверь настежь.

– Что случилось? – не дожидаясь, когда он подойдёт близко, громко спрашиваю я.

– Всё нормально, Кать, – отвечает Вадим, медленно вышагивая в сторону дома. Я облегчённо вздыхаю, но моё сердце продолжает трепыхаться в груди, как раненая птица. – Я просто хотел поговорить. Ты не брала трубку, я забеспокоился.

– Сейчас девять утра, суббота, – хмурюсь я, сделав шаг в сторону, чтоб он смог пройти в дом.

– Извини, забыл, что ты по выходным предпочитаешь подольше поваляться в пастели.

– Разве мы не всё обсудили, Вадим? Кажется, всё, и даже больше, – фыркаю я, поправляя халат и затягивая пояс потуже.

Сейчас, когда мы официально разведены, как-то неловко мелькать перед ним оголёнными частями тела. Не дожидаясь, когда он ответит и снимет обувь, иду на кухню. Ставлю чайник, включаю кофемашину. В отличие от меня, бывший муж предпочитает чай по утрам.

– Ну, и что будем обсуждать? – Не то, чтобы я была сильно в этом заинтересована. Скорее всего спрашиваю из вежливости и ускорения процесса. Пусть говорит, что хотел и проваливает.

– Как бы ты не хотела, чтобы нас что-то с тобой связывало, но у нас есть общая дочь.

– Правда? – округляя глаза, спрашиваю я. – А тебе не кажется, что она уже слишком взрослая, чтобы мы могли решать какие-то вопросы за неё. Школу она давно закончила. Колледж заканчивает в этом году. Она даже к Тимуру переехала, если ты не в курсе. Представляешь? Ева выросла, Вадик. Так что, если ты собираешься ходить вокруг да около пол утра, можешь сразу идти лесом. У меня куча дел, запланированных на сегодня.

– Что-то я не увидел, чтобы ты стояла собранная в дверях, когда пришёл, – парирует он моё нападение. – Ладно, прости. Мы не с того начали разговор. Я просто хотел попросить прощение за то, что обманывал тебя десять лет. Что не сказал про сына… Ты сказала Еве?

– Серьёзно? – ухмыляюсь я, скрестив на груди руки. – То есть, за первые десять лет жизни у тебя не за что просить у меня прощения? И нет – я ничего Еве не говорила. Она и так о тебе не особо хорошего мнения. Не потому, что я её настраиваю против, а потому что она всё прекрасно видит и знает. Так что новость о сводном брате ей точно по душе не придётся.

– А что не так было с первыми десятью годами, Кать?

– Да всё было не так с самого начала, Вадим. Если я молчала, это не значит, что я ничего о тебе не знала.

Он виновато опускает глаза. Ладно хоть не пытается всё отрицать. И на этом спасибо.

– Я скучаю, – выдыхает он, снова подняв на меня взгляд.

– Я не понимаю тебя, Вадик. Сначала я думала, что ты подкатываешь ко мне из-за того, чтобы я отказалась от имущества. Но сейчас то что? Какой у тебя интерес? Где твоя Вика?