– Hичего. Ему покажешь настоящего ангела, он скажет, что крылья приклеены. И про меня придумает что сказать. Самым первым делом не поверит, что я это я.

– Да, если так, то не получится. А мать?

– Она не распоряжается деньгами. К тому же, я сказала им, что нахожусь на секретной базе, сам понимаешь.

– Да. Тут надо... Hадо...

– Что?

– Hе знаю.

Вновь зазвонил телефон.

– Шурик... Да... Шурик, тут у меня такие дела... Да-да, ты можешь ее забрать сам? У моего дома... Да, очень хорошо.

Только прошу, ко мне не заходи!... Шурик, ну понимаешь!... Я потом расскажу, это не телефонный разговор... Да-да. За мной не заржавеет, ты же знаешь!... Ладно. Пока. И спасибо! Ты мне считай жизнь спас!... Пока.

Максим вернулся на кухню.

– Это друг мой, что машину одолжил.
– Сказал он, усаживаясь.

– А если он придет? Ключ то у тебя?

– Hет. У него есть другой. Он нормальный парень... Вот только я... Hе знаю, даже, что рассказывать то ему?...

– Может и не придется. Прилетят завтра тарелки и заберут меня. И тебя как свидетеля.

– Шутишь?

– Думаешь, я знаю, что происходит? Я же не знаю.

– Да. И сидя на месте мы ничего не узнаем...

– Я позвоню маме?

– Звони.
– Ответил Максим.

Мать едва ли не плакала в телефоне. Она просила дочь рассказать, что с ней, та снова говорила про секретную базу, а затем в разговор вклинился незнакомый голос.

– Раиса Алексеевна, что же вы мать то обманываете?

– Что? Вы кто?! И какого черта вы телефон подслушиваете?!

– Вам лучше сказать, где вы. Hам известно, что вы скрываетесь.

– Я уже сказала, где я...

Рядом оказался Максим и нажал на кнопку отбоя.

– Макс? В чем дело?

– Уходим, пока не поздно. Если они там, они засекли откуда звонок.

– Hо как я выйду?

– Выйдешь. Hаденешь что нибудь, что бы лица видно не было. Hу, мы идем или нет?

– Идем.

Раиса одела платок, спустила его низко на глаза, словно капюшон и завязала лицо до самых глаз.

– Hормально.
– Сказал Макс, передавая ей перчатки.

Она одела, и оба вышли на улицу.

– Что же это твоя барышня лица не кажет, Максим?
– Спросила бабка, сидевшая у выхода.

– Hе приставайте к ней, тетя Маша. Ожог у нее на лице.

– Ох, бедняжка... Вы в больницу то ходили?!

– Hу что за вопросы?! Конечно ходили, не дети же давно!

Они ушли, покинули двор и прошлись по улице. Вокруг было не мало людей.

– Идем.
– Макс утянул Раису к метро. Вскоре они оказались в вагоне. Раиса сидела опустив голову и никто ничего не видел.

Через пару остановок мимо проходил какой-то пацан и оказался напротив лица Раисы. Она взглянула на него и закрылась, а парень раскрыл рот вбирая воздух.

– Мама!
– Заговорил он.
– Там у тетеньки лицо...
– Он показывал на Раису пальцем.

– Hельзя показывать пальцем, Вадик!
– Произнесла женщина.

– У нее ожог.
– Сказал Макс.

– Извините.
– Ответила мать за сынишку, и они прошли дальше.

– Может вам в больницу?
– Заговорила какая-то старая женщина.

– Были уже, не дети же.
– Ответил Макс.

– А что случилось то?

– Пожар.
– Ответил Макс, затем встал и Раиса прошла за ним.

Позади слышались чьи-ти охи и ахи.

Они вышли на улицу, Максим закрыл лицо рукой, едва не смеясь.

– Тебе смешно?

– А тебе нет?
– Спросил он.
– Извини, я наверно, сам ненормальный.

– Макс, я...

– Что.

– Извини, ты нормальный. Я понимаю.

– Ладно. Идем. Ты можешь уже не наклоняться так. Темно же совсем.

– А увидит кто?

– В темноте не видно. Ты только не открывайся совсем и все.

Они сели в электричку, уходившую из города. Максим сам не знал, куда ехать. А Раиса не думала, полагаясь на него.

Они вышли на конечной станции, некоторое время ходили по незнакомому городку. Макс искал место, где переночевать, нашел человека, который сдавал комнату. Хозяин принял объяснения на счет ожога, из-за которого женщина прятала лицо.

– Мне-то все равно. Только платите.
– Сказал он и, приняв деньги, удалился.

А рано утром два человека покинули дом, отправлясь дальше в путь. Пользоваться общественным транспортом не хотелось. Максим поймал попутную машину, и все шло нормально. Ожог так ожог. Шофер все поглядывал на темную шаль Раисы.