Шрифт:
– Мариш… – голос, оказывается, приклеился к горлу – просипел что-то нечленораздельное. То ли каркнул, то ли кашлянул и повторил: – Мариш…
– Виталь, с тобой все в порядке? – встревожилась. – У тебя горло болит?
Заботливая моя. Губы сами в улыбке растеклись. И сердце забилось.
– Все хорошо, зефирка. Я тебе сегодня говорил, что очень тебя люблю? – наблюдал, как машинист выбирается из вагона.
Не так уж и узко, хоть и обтер рубахой своей вагон и стену, а пролез. Хотя стой я там, поезд на скорости меня как слайсером хамон нарезал бы. И как тут тогда Тарасов просочился? Или не просочился? Может, раскатало его? Потому и тишина о нем уже три с гаком месяца. Хорошо бы.
– Говорил, – моя красотка улыбалась, я как будто видел эту до сих пор смущенную улыбку и блестящие счастьем глаза.
– Давай вечером в кино сходим? Я билеты возьму на «Демона-парикмахера с Флит-стрит», – заерзал.
Кажется, едва не упорхнувшая от меня жизнь поздоровалась со мной – в задницу врезались острые углы щебня, бок закололо, тело обессилило, аж губы затряслись.
Пиздец я придурок.
– Вау! А он уже в прокате, да?! Давай сходим! Только попкорн брать не будем, – хихикнула.
Я хмыкнул – в прошлый раз мы были дико голодные и взяли аж четыре больших ведра и два литра Колы, в итоге нас раздуло, пришлось сбегать с премьеры 3d-картины, вполне годного нуара в викторианском стиле. Оказалось, моя зефирка любит такие, и тема Викторианской эпохи для нее до писка «Вау!». А еще выяснилось, что она хорошо рисует.
Что только делает на курсе бизнеса?
– Ладно, не будем. Придумай пока, что хочешь вместо попкорна, – послал в динамик чмок и завершил вызов.
– Парень, жив? – добрался-таки до меня машинист.
– Как видишь.
– Откуда ты тут взялся?
– Из стены выпал. – Содержательный диалог, ага. Поднялся, отряхнулся – ноги еще тряслись, но уже не так. Главное – голос прорезался нормальный, можно работать. – До станции далеко отсюда?
– За поворотом, – кивнул вперед на левую от меня ветку, – метров шестьсот до нее.
– А интервал у тебя какой от переднего?
С какой же я скоростью несся-то?! Что на грани возможного – да, но мировой рекорд Усэйна Болта вряд ли побил 2 . Хотя не удивлюсь. Адреналин мне нормально вставил.
2
44км/ч – самая быстрая на данный момент зафиксированная скорость бега. Обладателем данного рекорда является Усэйн Болт.
– Две минуты, – без сомнений ответил мужик и заговорил в рацию с диспетчером: – Человек в тоннеле на рельсах. Экстренная остановка. Пришлите дежурного на…
Твою. Мать… Две минуты!
– А чё так мало?! – возмутился я.
Но тут же забыл о возмущении, когда услышал голос диспетчера:
– …минирование поезда на ветке, тяни до станции…
Ну Игорь дал!
Что это он «заминировал» поезда на всей ветке, я даже не сомневался. Только теперь одним рапортом не отделаешься – отец мою шкуру на стену в своем кабинете прибьет, а тушку на ковер к главному отправит.
Так ярко эту картинку представил, аж зачесалось везде.
Бля, поймаю Тарасова и Игрока – сдамся доку на пару лет. Отдохну по-человечески на койке.
– Что там? Поезда заминировали? – уточнил я у машиниста, когда диспетчер замолчал.
– Да, говорит, кто-то кипиш устроил. Я и гнал на станцию.
Я щас не понял…
– То есть если поезд заминирован, он не останавливается?
– А как народ тогда из вагонов выколупывать? Экстренное торможение только в случае неисправности маршрутного светофора, – кивнул назад, и я вспомнил, что был какой-то фонарь и табличка с цифрами. – Или вот когда такие, – на меня кивнул, – на рельсах, – снова окинул меня неодобрительным взглядом машинист.
А я сначала нервно хихикнул, а потом заржал. Выходит, мне всего-то нужно было разбить этот чертов желтый фонарь, и поезд бы остановился?!
А продуманный гад, этот Тарасов!
– Вон, за тобой идут, – спустя несколько минут кивнул на левую ветку и поднял ладонь в приветственном жесте, развернулся и назад в кабину свою пошел.
Я голову высунул посмотреть и увидел женщину в форме с большим фонарем. Тучная, низенькая, запыхалась от быстрой ходьбы. Так зыркнула на меня, что рука сама за удостоверением потянулась – расследованием прикрыться, пока не прикопали меня тут без свидетелей эти добрые люди. А что им этого очень хочется, я прям кожей ощущал.
– Ну, – дернула подбородком на меня дежурная, – приличный с виду человек, – окинула придирчиво с ног до головы, недовольная и недружелюбная, – а туда же, в дыру лезешь? Замков не напасешься!
Я только тут увидел в другой руке у нее навесной небольшой замочек.
– Про дыру подробнее, – достал все-таки удостоверение, раскрыл и представился: – Гром Виталий Семенович, закрытое бюро расследований.
– ФэБэРэ, что ли? – фыркнула женщина и презрением окатила.
Темные люди, чесслово! Хотя знай о нас все, были бы мы не закрытое бюро, а проходной двор, что котиков ищет и украденные у подъезда санки, брошенные хозяевами «на минуточку».