Вокруг нас пронесся ледяной ветер, и я вздрогнула, когда он поцеловал обнаженную кожу там, где была разорвана моя рубашка.

Воздух был густым от дыма, и я, оглянувшись через плечо, увидела, что «Банк Крови» охвачен пламенем. Золотой свет озарил ночное небо, огонь пожирал здание, которое так долго было источником моих кошмаров.

Мы победили. И все же каким-то образом мы также и проиграли.

Мы добрались до лошадей, и Магнар опустил моего отца на землю, прежде чем поспешить за водой в бутылках.

Он потерял сознание, и я наклонилась, прижимаясь своим лбом к его и желая, чтобы он остался со мной, пока слезы лились из моих глаз и текли по его щекам.

Магнар быстро вернулся и убрал мои руки от укуса. Я не могла смотреть, как он смывает яд, но продолжала прижиматься щекой к груди отца, прислушиваясь к медленному биению его сердца, чтобы убедиться, что он все еще жив.

— Я больше ничего не могу сделать, — тихо сказал Магнар. — Остальное зависит от него.

Я выпрямилась и посмотрела на толстую повязку, которую Магнар сделал из своей собственной рубашки и повязал вокруг раны. Его боевая одежда лежала на земле рядом с ним, а его бронзовая кожа была освещена лунным светом, пробивающимся сквозь деревья, показывая несколько новых ран, которые обильно кровоточили, хотя он, казалось, не замечал ни одной из них.

— С ним все будет в порядке? — Спросила я, и от меня не ускользнули умоляющие нотки, которые приобрел мой собственный голос.

Мы зашли так далеко и были так близко. Я не могла смириться с потерей отца после того, как мы стольким рисковали, чтобы добраться сюда. А Монтана. Как мне теперь было найти дорогу обратно к ней?

Магнар поколебался, прежде чем ответить.

— Келли, — тихо произнес он, мое имя прозвучало как молитва на его губах, когда он опустил руку мне на плечо, его пальцы коснулись меня гораздо мягче, чем когда-либо раньше. — Он потерял много крови, и на прошлой неделе его много раз использовали как пищу…

Я почувствовала боль, подобно которой я никогда не испытывала, пронзившую мою грудь при его словах, и я снова разрыдалась, обнимая отца, отвергая этот намек изо всех сил. Это не было концом для него. Это был не конец.

Магнар коснулся моей щеки, но я агрессивно стряхнула его руку. Я не хотела его гребаной жалости. Я просто хотела, чтобы с моей семьей все было в порядке.

— Если он такой же сильный, как его дочь, то, возможно, он сможет выкарабкаться, — осторожно добавил Магнар, и хотя я слышала сомнение в его голосе, я цеплялась за эти слова, как за спасательный круг. Они дали мне единственное, в чем я нуждалась в тумане страха и потери, который угрожал поглотить меня. Шанс. И я буду держаться за него, до тех пор, пока мой отец не испустит свой последний вздох.

Я мало что помнила о нашем путешествии ранним утром. Только как держала отца за руку, пока шла рядом с жеребцом, к которому Магнар привязал его, чтобы он не упал.

Мы нашли убежище в старом сарае, и я соорудила для отца довольно удобную постель среди старых тюков сена. Сложенные тюки также служили для защиты от сквозняков, проникавших в постройку, делая наше убежище относительно теплым. Я жалела, что мы не смогли найти подходящего места для разведения костра, но нам пришлось довольствоваться первым попавшимся местом. Путешествие верхом только ухудшало положение папы.

Я вообще не хотела перемещать его, но после того, что мы сделали с «Банком Крови», это был только вопрос времени, когда прибудут другие вампиры для расследования, а мы были не в том состоянии, чтобы ввязываться в еще одну бойню.

Я села на пол рядом с тюком, который превратила в постель для отца, и вцепилась в его холодную руку. Он не просыпался с момента нашего побега, и я пыталась не зацикливаться на синеве вокруг его пальцев. Я крепко сжала их, надеясь подарить ему немного тепла. Не то чтобы у меня было много лишнего. На нем все еще была моя куртка, а я дрожала в своей испорченной рубашке, несмотря на все мои попытки сделать наше убежище защищенным от сквозняков.

Магнара не было уже несколько часов. Он взял жеребца и отправился на поиски припасов несмотря на то, что сам протестовал против этой идеи. Но я настояла, чтобы он поехал. Было светло, и на этот раз снаружи светило солнце, окрашивая землю в золотистые тона и, надеюсь, держа вампиров от нас на расстоянии. Если у моего отца вообще был хоть какой-то шанс, то нам нужны были бинты и теплая одежда. В идеале — антибиотики.

Я знала, что Магнар не хотел, чтобы мы оставались здесь надолго. Вульф уже скорее всего доложил Бельведерам о возвращении Магнара, и они, без сомнения, послали армию Элиты на охоту за ним. Но папа был не в том состоянии, чтобы путешествовать. Я знала, что день, проведенный верхом на леденящем холоде, отнимет у него те немногие силы, которые у него еще оставались.

Он потерял слишком много крови. Если бы я могла вскрыть вену и дать ему немного своей, я бы сделала это в мгновение ока. Я бы отдала ему все, если бы это было необходимо. Я скорее умру, чем столкнусь с нарастающей волной боли, которая, как я чувствовала, надвигается на меня.

Я видела это в глазах Магнара, когда он нес моего отца в сарай. Он этого не переживет.

Не желая видеть правду в его взгляде, я отослала его от себя. Но теперь все, что мне было нужно, — это чтобы он вернулся и заключил меня в свои объятия, потому что меня охватил ужасный страх от осознания того, что мне придется пережить это в одиночку.