Кошмар согревал мое бедро, сердито пульсируя, как будто чувствовал группу вампиров вокруг меня.

Мы с Эриком были тесно прижаты друг к другу в небольшом пространстве, и я обнаружила, что мои глаза встретились с его, не в силах оторвать взгляд. Между нами была такая потрескивающая энергия, что у меня защемило в груди. Я хотела отмахнуться от нее как от ненависти, но мои мысли переключились на поцелуй, который мы разделили в моей комнате в замке, на взрывной жар, который прошел между нами, и которого никогда не должно было быть. Я не хотела этого. Потому что правда об этой похоти ранила меня до глубины души. Если это было только его вампирское очарование, то почему я чувствовала его только с ним? Почему остальные члены королевской семьи не вызывали у меня таких чувств, как будто одно его прикосновение способно воспламенить меня.

Двери открылись, и вампиры вышли, тихо переговариваясь об Эрике и мне, но их слова потонули в музыке, гремевшей в комнате.

Мы последовали за ними в слабо освещенный бар с мерцающими хрустальными люстрами, висящими над помещением. Несколько вампиров танцевали, прижимаясь друг к другу, беззаботно целуясь и лапая друг друга. Это было первобытно, как будто вся их вежливость была оставлена за дверью, и они поддались зову музыки и своему желанию.

Эрик вел меня сквозь толпу, держась рядом, пока прокладывал путь между вампирами. Он взял меня за руку, когда мы оказались в гостиной с черными диванами и стульями, окружавшими маленькие столики. Я заметила Фабиана, болтающего с группой мужчин в костюмах: Пейдж и Брианна сидели напротив него, разговаривая вполголоса.

Взгляд Фабиана упал на нас, и легкая улыбка сползла с его лица, а в глазах мелькнула угроза, прежде чем он подавил ее. Мой пульс участился, когда я увидела маленькую трещинку в его фасаде: его ненависть к своему брату была яснее, чем когда-либо.

Эрик наклонился, его губы коснулись моей щеки, когда он пробормотал: — Я принесу нам выпить, — прежде чем исчезнуть в толпе, оставив ощущение его губ на моей коже.

Я опустилась рядом с Пейдж с невероятно широкой улыбкой, и она тут же схватила меня за руку.

— Разве здесь не красиво? — проворковала она, ее голубые глаза расширились.

Я кивнула, любуясь ее серебристым платьем, которое сверкало, как лунный свет. Она казалась… счастливой. На самом деле в экстазе, и один взгляд на Брианну сказал мне, что она тоже чувствует себя довольно расслабленно. Что, черт возьми, изменилось?

— Как прошел твой день с Майлзом? — Брианна наклонилась вперед, расправляя складки своего малинового платья. — Я думаю, он мой любимчик. С ним так легко разговаривать.

Мое сердце немного упало, когда я вспомнила время, проведенное с Майлзом. — Да… все было хорошо.

— Просто хорошо? Этот мужчина восхитителен, — сказала Брианна.

— Я думала, тебе здесь не нравится? — Спросила я в замешательстве, и ее улыбка дрогнула.

Она придвинулась ближе ко мне на своем сиденье, оглядываясь по сторонам, как будто боялась, что кто-то услышит. — Я так думала, — прошептала она. — Но эта жизнь лучше всего, что я когда-либо знала, Монтана. Сначала я колебалась, но, конечно же, тебе же тоже нравится еда, образ жизни?

— Это как мечта, — согласилась Пейдж. — И мы сможем привезти сюда нашу семью, как только поженимся.

— Какой ценой? — Прошипела я. — Они собираются превратить нас в них.

Брианна слегка поморщилась, но посмотрела на море танцующих вампиров, а затем снова на меня с виноватым видом. — Это пугает меня, но… просто посмотри на них. У них есть все. Любой в моей Сфере ухватился бы за шанс отобрать у меня эту жизнь, если бы мог.

— Это неправильно, — прорычала я. — Ты хочешь пить кровь? Кровь своего собственного народа?

Пейдж поморщилась, яростно тряся головой. — Я не хочу думать об этой части.

— Мы захотим этого, когда станем такими же, как они, — мрачно сказала Брианна. — Это не будет иметь значения.

— Не будет иметь значения? — Огрызнулась я. — Как ты можешь так говорить?

— Ты можешь судить меня сколько угодно, но здесь у нас нет особого выбора, — прошептала Брианна, беря меня за руку и сжимая. — Твоя мораль не спасет тебя от реальности. Либо это, либо ты снова станешь мешком крови, который не знает, когда от него будут питаться в следующий раз. Я бы предпочла быть хищником, чем добычей.

Пейдж печально кивнула. — Она права, Монтана. Борьба с этим ничего не изменит. Мы должны видеть в этом хорошее.

Я откинулась на спинку сиденья, замолчав, и они обе обменялись обеспокоенными взглядами.

— Кого ты собираешься выбрать? — Спросила Пейдж, чтобы сменить тему, ее пальцы запутались в складках юбки.

Я взглянула на Фабиана, который вернулся к своему разговору. Его волосы были аккуратно стянуты сзади витком черного шелка, такого же темного, как и костюм, который он носил, а рядом было множество женщин-вампиров, пытающихся привлечь его внимание.