Пределом маминых мечтаний было, чтобы после института Миша устроился экономистом в какую-нибудь солидную фирму и стал там руководителем небольшого отдела со средним стабильным доходом и без всякого риска. «Ты посмотри, Миш, как этих министров и прочих генеральных директоров сажают, а сроки-то какие!»

В арсенале у Софочки хранилось множество реальных и мифологических баек, финал которых виртуозно подбирался с учетом желаемого результата. Полноправной участницей семейных разговоров и неотъемлемой частью семейства была Мишина тетушка Лаура.

Младшая сестра Софочки на первый взгляд была ее полной противоположностью. Огненно-рыжая стройная красавица, прямолинейная и независимая, Лаура имела единственную слабость – к своему племяннику. Она очень любила Мишу. И Софочку тоже.

Собственный опыт семейной жизни для Лауры всякий раз оказывался неудачным. Первый любимый мужчина самоустранился, когда у нее случился выкидыш и круглолицый веселый доктор сообщил, что Лаура никогда не сможет иметь детей. Второго она выставила за дверь после того, как обнаружила в своей постели миловидную продавщицу из обувного магазина. Лаура бы ее и не заметила, если бы размазанные губы прямо с Лауриной подушки не выкрикнули:

– Что вы пялитесь, девушка? Выйдите отсюда! Вы ведете себя некорректно!

Третий брак не состоялся, потому что будущий муж фактически желал иметь в лице супруги горничную, повариху и патронажную медсестру для своей обожаемой мамаши.

Лаура расставила приоритеты и отдалась любимым людям и любимому делу. Мишустик, Софочка и ландшафтный дизайн сполна занимали ее душу и время.

Миша с детства знал, что его очень любят и защищают. Если любовь можно было разделить напополам между мамой и Лаурой, то защиту и безопасность он доверил бы только Лауре.

Мама любила Мишу так, как только может лучшая в мире еврейская мать любить своего единственного сына. Она делала все, чтобы сын был сыт, здоров и благополучен. Хрустящие простыни, нежнейшие омлеты и лучшие доктора были неотъемлемыми составляющими Мишиного быта. Тетушка обеспечивала моральное спокойствие и уверенность в завтрашнем дне:

– Мишка, тебе главное магистратуру закончить, а потом – в невестах не запутаться. Умный, здоровый, порядочный финансист – это знак качества. Так что, Мишустик, беречь тебя будем, генофонд распылять не позволим! Для хорошей семьи нужна одна, всего-навсего одна приличная женщина. Уж поверь, что мы ее найдем!

Нигде Мише не было так хорошо, как дома. Для полного счастья ему были нужны они обе. Иногда Миша сомневался, кто ему ближе – мама или тетя. Лаура, безусловно, тоньше чувствовала Мишино настроение, угадывала его желания и знала самые сокровенные тайны. Мишу никогда не интересовало, почему у Лауры нет семьи, он искренне считал, что он с мамой и есть тетина семья. Когда Миша был еще маленьким, Софочка заводила с Лаурой разговоры насчет детей и замужества. Миша очень хорошо помнил, как мама однажды сказала: «Мы с тобой, сестрица, исключение. В нашем роду – или один ребенок, или вовсе ни одного. У нас – один на двоих, и то чудом появился, когда мне уже хорошо за тридцать было». Миша запомнил эту фразу из-за слова «чудо». Конец фразы он не дослушал, потому что мама начала сыпать умными словами. Он потом долгое время считал, что мама с Лаурой – это что-то одно, и называется оно «исключение», а сам он – Мишенька Асин – просто чудо. Сейчас подросшее «чудо» искренне радовалось, что у Лауры нет семьи. Иначе у Миши не было бы такого верного и понимающего близкого друга. А вот мама постоянно намекала Лауре, что ей пора обзавестись второй половиной.

– Упертая ты, конечно! Ладно – ребенок! Если бы тебе еще и ребенка Бог послал, пришлось бы греческую мифологию серьезно пересмотреть! Мужика в твоем возрасте не по любви выбирают. Ты уже попробовала три раза «по любви».

У самой Софьи Леонидовны хватало ухажеров. Она умело отбривала особо ретивых, но один соискатель все-таки был выделен ею в порядке исключения. К избранным был причислен давний воздыхатель Софочки по фамилии Бергауз. Аркадий Моисеевич Бергауз – дипломат в отставке, ведущий в Доме журналистов некий закрытый клуб с загадочным названием «Наши не наши» – был давно и безнадежно, как сам говорил, влюблен в прекрасную Софью Леонидовну. Насчет «безнадежно» Лаура и Миша очень сомневались, а Софочка различными способами давала понять, что надежду никогда терять не стоит.

– Даже самое черствое сердце можно размягчить любовью и настойчивостью, – намекала вдова.

Аркадий Моисеевич, базируясь на предыдущем опыте, предполагал, что быстрее всего черствое сердце размягчается материальными взносами, потому с предложением руки и сердца не торопился уже лет шесть. Бергауз был всегда желанным гостем в доме, посещал с Софочкой премьеры, беседовал с Лаурой о литературе и живописи, поддерживал Мишу и отзывался о нем, как о подающем надежды молодом человеке.

Миша обожествлял маму, обожал тетку и благоволил Бергаузу. До встречи с Виктором он и представить себе не мог, что в семье его кто-то душит, приручает или вообще является токсичным фактором.

Вообще-то Мише было некогда разбираться в семейных отношениях. Вопрос о «токсичных факторах» и «удушении» он решил отложить на потом. В расплодившихся по всему городу прогрессивных школах жизни настала горячая пора – курсисты сдавали тесты. Почти каждый день Мише приходилось подтверждать свою исключительность в науке личностного роста, прорыва и позитивного мышления. Небожители, командированные на землю, или коучи, как они сами себя называли, широким мазком восполняли пробелы Всевышнего. Они решали проблемы раннего облысения, увеличивали размер причинных органов, избавляли от неуверенности в себе, корректировали либидо сожителя и обогащали материально… У самих коучей, по их собственным признаниям, все эти вопросы давно были отрегулированы.