– Карелла. А это детектив Эрнандес.

– Очень рад с вами познакомиться, джентльмены, – сказал Рэндом. – Нет ли у вас желания принять для бодрости по маленькой, или при исполнении служебных обязанностей это не дозволяется? – Он приостановился. – Это тоже, так сказать, говорится для красного словца.

– Нам не разрешено употреблять спиртное на службе, – сказал Карелла.

– Какая жалость, – протянул Рэндом. – Это просто позор и ущемление прав. Бармен, а мне, пожалуйста, еще порцию виски. Так, значит, вы по поводу фотографии в газете?

– Правильно, сэр, так что насчет этой фотографии? – сказал Карелла. – Кто этот человек?

– Этого я не знаю.

– Но я считал...

– Я хочу сказать, что я не знаю его имени. Впрочем, если быть более точным, то я не знаю его фамилии, а по имени я его как раз знаю.

– И как же его зовут? – спросил Эрнандес.

– Джонни.

– А как дальше, вы не знаете?

– Совершенно верно, сэр. Знаю, что Джонни, а как дальше – не знаю. Получается Джонни Неизвестный. – Рэндом улыбнулся. – Это я просто так говорю, понимаете? – сказал он. – О-о-о, а вот и виски. Виски – напиток мужественных. Уххх! – Он пожевал губами, поставил опорожненный стаканчик на стойку и сказал: – Так на чем же мы остановились?

– Мы остановились на Джонни.

– Да, сэр, именно на Джонни.

– Так что это за Джонни? Откуда вы его знаете?

– Я познакомился с ним в баре, сэр.

– В каком?

– Видимо, в баре “С легким паром”.

– “С легким паром”? А где это?

– На Восемнадцатой Северной?

– Так вы спрашиваете нас или рассказываете нам? – ответил Карелла вопросом на вопрос.

– Я просто не знаю, как именно называется эта улица, – сказал Рэндом, – но название бара, сэр, я точно помню, у него еще на вывеске два круга. Может, хоть это поможет вам?

– Очень может быть, – сказал Карелла. – И когда же состоялась эта встреча?

– Тут нужно подумать, – сказал Рэндом. Он нахмурил лоб и громко цыкнул зубом. – Пожалуй, мне следовало бы немножко выпить для освежения памяти, – мягко намекнул он.

– Бармен, порцию виски, – распорядился Карелла.

– О, что вы? Зря вы... А впрочем, огромное спасибо, это очень мило с вашей стороны, – сказал Рэндом. – Я думаю, что встретил его впервые за несколько дней до начала месяца. Это было числа двадцать девятого или тридцатого марта. Что-то вроде этого, но точно помню, что было это в субботу.

Карелла вытащил бумажник и достал оттуда маленький календарь в целлофановой обертке.

– Суббота приходилась на двадцать восьмое, – сказал он. – Значит, это было двадцать восьмого марта?

– Если это была последняя суббота марта, то да, сэр. Это было двадцать восьмого.

– После двадцать восьмого в марте не было других суббот, – сказал, улыбаясь, Карелла.

– Значит, мы с вами точно установили нужную дату. О! А вот и виски. Виски – напиток мужественных. Уххх! – Он опрокинул рюмку, пожевал губами и спросил: – Так на чем же мы остановились?

– Мы остановились на Джонни, – сказал Эрнандес. – Вы встретили его в баре под вывеской из двух кругов в субботу вечером двадцать восьмого марта. Продолжайте.

– Неужто вы все это записываете, сэр? – спросил Рэндом.

– Совершенно верно.

– Подумать только.

– Какого он, на ваш взгляд, возраста? – спросил Карелла. – Я имею в виду этого Джонни.

– Лет шестьдесят с небольшим, как я полагаю.

– И выглядел он вполне здоровым, как вы считаете?

Рэндом пожал плечами.

– Этого я не знаю, я не врач, понимаете ли?

– Да, да, конечно, я просто думаю, может, он часто кашлял или еще что-нибудь? Был ли у него болезненный или усталый вид? Может, у него был нервный тик или еще что-нибудь? Может, он...

– По мне, так он был здоров как бык, – сказал Рэндом, – но – это, конечно так – на первый взгляд. Сами понимаете, что я не просил его раздеться для медицинского осмотра, сэр. Я могу сказать только, что внешне, при самом поверхностном осмотре, не имея при этом специального медицинского образования, я могу предположить, что Джонни этот был здоров как бык, – Рэндом сделал паузу. – Но это только просто так говорится, сэр, – добавил он, подумав.

– Ну хорошо, – сказал Карелла, – значит, он сказал вам, что его зовут Джонни. А фамилии он не называл?

– Нет, сэр, фамилии он не называл. Простите, сэр, но при всем моем уважении к полиции, должен признаться, что разговоры с полицейскими вызывают у меня страшную жажду. Я, конечно, очень хотел бы...

– Бармен, еще порцию виски, – сказал Эрнандес. – Значит, он не назвал вам своей фамилии?

– Совершенно верно.

– А что он вам говорил?

– Он говорил, что идет на работу.