– Десять минут до выхода - крикнул пробегающий мимо "работник сцены".

– Ой!
– подскочила Жанка - Я побегу макияж поправлю...
– и ускакала в сторону гримёрки.

Андрей выдохнул и повернувшись, наткнулся на взгляд Евгения: - А я чё? А я ничё!
– изобразил он мимикой и развёл руками, но что Евгений только раздражённо отмахнулся.

– Как мне всё это надоело...
– покачал головой Андрей и пошёл к сцене, подхватив свой Гибсон.

Наконец их объявили и под восторженный рёв толпы они вышли на сцену. Море из людских голов развернулось перед ними, оно двигалось, шло волнами, кругами и не останавливалось ни на секунду. При виде их вся эта живая биомасса восторженно закричала, засвистела, застонала, оглушив их и немного вогнав в ступор. Андрей шагнул к микрофону и улыбаясь сказал:

– Jo estet Budapest! ( Добрый вечер Будапешт!)

Толпа ответила ему восторженным рёвом.

– Koszonom baratok! (Спасибо друзья!) - сказал он все выученные им фразы на Венгерском и помахал рукой, а затем, повернулся к музыкантам - Ну что комсомольцы-добровольцы, готовы? Поехали...

И вот теперь всё это разворачивалось перед ними, но уже с другой стороны сцены. Все затаив дыхание смотрели на экран квадратными глазами, ведь всё было совершенно не так, как представлялось со сцены. Во первых мы выглядели до безобразия юными и это сразу бросалось в глаза. Теперь понятна реакция на нас иностранцев и их сомнения в бросаемых на нас взглядах. Да мы безобразно молоды и безумно талантливы, завидуйте нам, восхищайтесь нами и хлопайте нам ладошками, а мы сделаем всё, чтобы вы плясали, визжали и любили нас, а с нами и весь СССР.

Смотрелись мы если честно отлично, чёрные костюмы ребят с голубыми рубашками и девочки в голубых платьях и брючных костюмах смотрелись просто отпадно и красиво. Да и двигаться все научились и выглядели вполне достойно, а уж когда мы запели...

Начали мы с "Любите девушки" и совсем не прогадали. Спели мы задорно и как-то элегантно, что-ли? Особенно удался нам синхронный поклон в конце песни. Он получился очень изящным и уважительным к зрителям и они это сразу поняли и дружно поддержали. Потом была "Аэроплан" и "Мой друг оранжевое лето", затем Евгений спел "Ну кто тебе сказал", мы спели медлячок "Как жаль" и вот к микрофону вышла Жанка. Ну что сказать..., из зала Жанка смотрится просто феерично и офигенно красиво. Её молодость, красота и харизма буквально волнами накатывала в зал кинотеатра, представляю что творилось с фанатами на концерте. Да и судя по овациям, в которых её буквально искупали, она это вполне заслужила. Держалась она на сцене гармонично и естественно, чего немного не хватала Маше и Светлане, ну да со временем и они дойдут, опыт дело наживное. Двигалась Жанна эротично и главное не вызывающе, а очень зажигательно и весело. Короче звезда она и в Африке звезда, а Жанка звезда однозначно. Костьми лягу, но сделаю из тебя певицу номер один в Союзе.

Мы все её дружно поддержали шепотками и похлопываниями по плечам, чему она смущённо радовалась, удивлённо поглядывая на экран. Конечно если сравнить, то что мы видели с воспоминаниями о концертах Дениса, то всё выглядит до примитива уныло и отстало, но для нас и нашего времени вполне достойно. Поэтому мы и смотрели с интересом, иногда раскрыв рот от удивления. Например Андрей, увидев, как наши гитаристы синхронно танцуют с гитарами в руках, чего находясь впереди них у микрофона, он просто не видел. И надо сказать, что парни молодцы. Не знаю кто-то им подсказал или они сами додумались, но смотрелось здорово и в тему, тем более парни не очень этим злоупотребляли, исполняли только в самые задорные моменты. Однако зрителям понравилось, Андрей слышал, как молодые парни в ряду за ним, с тихим восхищением стали обсуждать этот момент. Примем к сведению...

Затем к микрофону снова вышел Андрей, доверчиво и искренне улыбнулся толпе и спросил на Венгерском:

– Tetszik a zenenk? (Вам нравится наша музыка?)

– Igen! Zsenialis! (Да! Отлично!) - ответила почти единогласно толпа.

– Akkor vagjunk bele! (Тогда зажигаем дальше!) - вскинул он сжатые в кулак руки с поднятым вверх большим пальцем.

– Играем "Качку" - повернулся он к ансамблю и прокричал Евгению, тот только понятливо кивнул головой и предупредил остальных.

И они спели... Андрей в первый раз видел исполнение песни со стороны и оно ему нравилось. Офигенно нравилось. Только теперь он увидел и почувствовал то, о чём ему неоднократно говорили, но он не верил. От него пошла такая волна задора, драйва и незамутнённого веселья, что даже здесь в зале кинотеатра накрыло всех, включая его. В кинотеатре началась натуральная истерика, зрители визжали, кричали, свистели... Это было натуральное безумие, но Андрей только глупо улыбался и смотрел в экран, на происходящие там события и его опять накрыло воспоминаниями.

Будапешт. Площадь Свободы. Сцена.

Андрей злился. Очень злился. Он не чувствовал сцену, не чувствовал зал, не чувствовал толпу-слушателей-зрителей. Он не слышал себя, свой голос и это дико раздражало. Не было единения, не было обратной связи и Андрей психовал, но этого никто не видел, да и увидев его сейчас, ни за что-бы не догадался. Он не мог петь в пустоту не слыша себя. Вернее мог и поёт, но это не то, совсем не то. Он не чувствовал людей, их эмоции, не чувствовал ни в них ни в себе огня, пожара, безумия всепоглощающих эмоций, переживаний, инстинктов, а они были нужны ему, они были необходимы. Иначе он не мог выхлестнуть из себя все те чувства, мысли, горести, переживания и боль, что словно червь точила его изнутри. Ему было жизненно важно поймать это чувство единения с залом, с людьми, с толпой. И он решился.

Да ему "товарищи" много раз напомнили, что менять порядок исполнения песен запрещено, но это было необходимо именно сейчас, иначе... Иначе это будет провал, полный атас и провокация, а не аншлаг и международный успех. Да пошли они...

Всё это Андрей осмыслил за пару секунд разговора в микрофон со слушателями. Робкие, доверчивые лучики эмоций людей с забитой ими площади дотянулись до Андрея и он уцепившись, уже не отпустит их ни за что на свете, плевать на последствия.

– Поём "Качку" - твёрдо и решительно скомандовал он повернувшись назад Евгению.

А дальше... Дальше они заиграли и он запел, все его страхи и метания мгновенно пропали. Остались слова, музыка и захлестнувшие его эмоции. Драйв, задор, веселье и любовь, любовь к жизни, к людям, к любимой девушке заполнили его сущность и он стал делиться всем этим с окружающим его миром. С солнцем и облаками, со знакомыми и незнакомыми людьми, с летящими птицами и ветром, с травой и деревьями, со стоящими тут тысячу лет статуями, давно почивших героев и королей Венгрии. Он пел тусуя песни так, как ему хотелось и как он чувствовал, обратка фанатов накрыла его и наполняла его больную, потерянной любовью душу, любовью и восхищением людей, что слушали его, что танцевали с ним, что сопереживали ему и не давали упасть в пучину отчаяния и безнадёги. Их любовь наполняла его и давала ему силу идти дальше, творя добро и даря людям радость и веселье.