— Ты даже не хотела попробовать, — с грустью сказал он. — Я всё надеялся, что ты передумаешь и позволишь мне подарить тебе наслаждение. Мне жаль расставаться с тобой, но так надо.

Башаев прижал меня спиной к стене и впился страстным поцелуем. Затем он оттолкнул меня, выскочил в коридор и закрыл дверь.

— Рома, открой дверь! — кричала я, барабаня в дверь.

— Прощай, Лиля, прощай.

Погоди, доберусь я до тебя! Вот только выберусь отсюда. Я собралась при помощи жезла снять дверь с петель, как за спиной услышала рычание. По спине пробежался холодок. Я медленно повернулась. В углу сверкнули янтарные глаза, лязгнула цепь.

— Незачем орать. Всё равно не выпустит.

— Кто ты?

Было страшно, но я молодец, говорила не дрожащим голосом.

— Тот, кто должен разорвать тебя на части, — ответили мне злобно.

— Почему ты здесь? — спросила я, убирая жезл.

Агрессии от него не исходило, да и надеялась, что это даст понять, что не собираюсь сражаться.

Мне было неловко от мысли, что этот янтарноглазый мужчина видел и слышал, как мы с Ромой целовались… На прощание. Ух, прибью!

— Тебе-то, что?

— Интересно.

Грубиян какой-то попался.

— Какой может быть интерес, если тебя сейчас убьют? — хохотнул говорящий.

— Если бы ты хотел, то уже убил, — сообщила я.

— Откуда ты знаешь? Может, я готовлюсь к нападению?

Я создала небольшое пламя и подбросила. Оно зависло и осветило угол, из которого на меня смотрели янтарные глаза. Часть тела мужчины была покрыта шерстью. От рубашки или футболки остались только лоскутки, а джинсы прекратились в шорты. На руках кандалы.

Я стала подходить к оборотню, чтоб рассмотреть, но тот зарычал и настоятельно рекомендовал не приближаться. Его грудь была в глубоких порезах, но регенерация уже взялась за своё дело.

— Я хочу освободить тебя, — выразила я свои намерения и сделала ещё шаг.

— С чего ты решила, что я этого хочу, вампир?

— Я не вампир, а охотница.

— Конечно, это просто мой нюх подводит, — фыркнул оборотень.

— Да, в моих жилах течёт кровь вампира, но я не одна из них.

Я уже присела около него, и жезлом коснулась цепи. Так превратилась в песок. Этому хитрому способу научил меня Рауль. Кандалы зачарованы так, чтобы и магией их было снять сложно, но у каждого правила есть исключение.

— Я тебе сказал не подходить! — зарычал оборотень.

— Да, помолчи ты уже! Надоел. Не подходи, да не подходи. Непросто подошла, ещё и кандалы сняла. Будешь плохо себя вести дам ремня.

Ремня, конечно, у меня не было, но припугнуть стоило. Мужчина тут же замолчал. Я полезла обниматься, чтобы исцелить его раны. Он попытался не дать мне этого сделать, но деваться было некуда, ведь оборотень упёрся спиной в стену. Когда я его отпустила, на его теле даже волосяного покрова не осталось.

— Ты свободен. Уходи, — сказала я, вставая на ноги и отряхивая юбку.

Повернувшись лицом к двери, я взмахнула жезлом, срывая её с петель. Путь был свободен.

— И куда ты?

— К Виктории. У нас с ней незаконченный разговор, — ответила я.

Я не злилась на оборотня. Он подвергся издевательствам, всего скорее, и пыткам.

— Ты не сможешь её одолеть, — крикнул мужчина.

— Одна нет, но с друзьями, да. Характер у Виктории не сахар, и будет лучше, если она вновь станет статуей.

С этими словами я покинула комнату.

Поплутав немного, Рауль, Евгений и Райзел отыскали залу, где их ждала Виктория. В центре неподвижно лежал Юлиан, закованный в кандалы. На его теле было множество глубоких ран, которые понемногу затягивались.

Райзел бросился к брату, но был отброшен в сторону взмахом руки Виктории. Плечом ударился о стену.

— Ишь, какой прыткий, — хохотнула королева. — Я не давала разрешения к нему приближаться.

— Отпусти его и давай, поговорим, как вампир и охотник, — потребовал Рауль.

— Конечно, отпущу и поговорим, охотник. Только для начала поиграем. А вот и главный приз.

Виктория щёлкнула пальцами. Двое вампиров принесли связанную Веронику магической верёвкой и бросили рядом с Юлианом.

— Вы даже представить себе не можете, как долго я ждала с вами встречи. Кстати, кого-то не хватает… Где ваша подружка?

— В засаде, — ответил Евгений.

— Вот как? Что ж, пусть сидит.