— Ты сказал, что он принесет поп-тартс2.

Майкл взъерошивает волосы мальчика и ласково ему улыбается.

— Я ведь обещал, не так ли?

Он кивает, по-совиному моргая, глядя на мужчину снизу вверх.

— Угу…

— А я когда-нибудь нарушал обещание?

— Нет, — признает мальчик.

Майкл наконец-то поворачивается и встречается со мной взглядом.

— Давай кейс, Дэш. Спасибо.

Я опускаю взгляд на жесткий футляр, который Дженезис дала мне в «Крестоне», и ужас от осознания скручивается у меня внутри.

Поп-тартс?

Поп-тартс?

Что за игру затеял этот парень? Нехотя я подхожу к Майклу и мальчику, протягивая кейс. Когда Майкл открывает эту чертову штуковину, я теряю контроль, и, конечно же, внутри оказывается куча упаковок поп-тартс.

Ничего, кроме поп-тартс.

Мальчик прикрывает рот ладонью, глаза блестят от возбуждения.

— Ого! — восклицает он. — Здесь столько вкусов!

— Дженни молодец, правда? Какой ты хочешь попробовать первым?

— Шоколад! Шоколад! — Маленький мальчик подпрыгивает от возбуждения на краю дивана.

Я не могу остановиться. И должен что-то сказать.

— Серьезно? Ты мог бы заказать доставку поп-тартс. Или попросить того грубияна, который привез меня сюда, привезти тебе немного. Какого хрена?

Маленький мальчик ахает, его внимание снова переключается на меня; он коварно ухмыляется.

— Ты ругнулся.

— Нет.

— Это слово запрещено. — Он прикусывает нижнюю губу, протягивая ее между зубами.

— Правильно, приятель. У нас будут неприятности, если мы будем ругаться, не так ли? Нам стоит поставить Дэшу грустный смайлик в таблицу?

Мальчик секунду рассматривает меня, потом качает головой.

— Мы… простим его… — Он поднимает маленький указательный палец. — На первый раз.

— Очень великодушно с вашей стороны, — говорю я.

Майкл выбирает из жесткого футляра пачку поп-тартс и сует ее мне в грудь.

— Кухня там. Ты ведь знаешь, как пользоваться тостером, верно?

Я беру печенье, кровь бурлит в моих венах, как река расплавленной лавы.

— Да, умею. И с радостью пойду и приготовлю его, как только ты объяснишь, что за… — Я спохватываюсь в самый последний момент. — Что за ерунда происходит!

Если не ошибаюсь, в глазах Майкла действительно пляшет веселье.

— Дэш, это Кольт. Он мой очень особенный друг. Ты будешь присматривать за ним следующие шесть часов.

— Что?! Я пришел сюда не для того, чтобы нянчиться с ребенком…

— Да, боюсь, что так и есть. Мейсон не слишком хорошо ладит с детьми. К тому же, в любом случае, он должен быть с нами сегодня вечером.

Маленький мальчик с глазами цвета темного шоколада встает с дивана. Он дергает меня за руку, указывая на печенье.

— Я могу… знаешь, я покажу тебе, как их делать. Ты тоже можешь попробовать.

— Майкл! Ты не оставишь меня здесь с ним. Я ничего не знаю о детях!

— Ты разберешься. Только не позволяй ему есть слишком много. Его обязательно стошнит.

— Обязательно, — соглашается Кольт и начинает тащить меня в направлении того, что, как я могу предположить, окажется кухней.

— Куда ты вообще идешь? — спрашиваю я через плечо.

Майкл одаривает меня лукавой улыбкой. Первой улыбкой, которую я когда-либо видел на его лице.

— Никому не открывай дверь. Я имею в виду вообще никому. Если с этим малышом что-нибудь случится, у тебя будут серьезные неприятности. Его отец не из тех людей, которых хочется подвести. Поверь мне.

Затем он уходит.

Через тридцать секунд на хорошо укомплектованной кухне я сажаю маленького мальчика на стойку, чтобы он болтал ножками, пока рассказывает мне, как открывать пакет с поп-тартсами и засовывать их в тостер.

— Потом… ты просто… да! Вот так! — Он в восторге. — Ты нажимаешь сюда, и внутри тостера начинает… начинает… светиться, а потом готовиться…

— Кольт?

Видно, что ему требуется немало усилий, чтобы отвести взгляд от тостера.

— Да?

— Знаешь, куда ушел Майкл?

— Да, знаю! — с гордостью говорит он. — Это… он поехал к… моему папе. У них… вечеринка для больших мальчиков.

— О? Правда? — Эти ублюдки собираются бухать? Я подниму такой ад из-за этого. Клянусь всем святым и добрым…