— Золан, не отставай!

Встрепенувшись, я взглядом отыскал маму в толпе среди торговых лавок.

Обычный поход за покупками, но даже его мне пришлось добиваться всеми правдами и неправдами. Меня просто боялись отпускать в город, и всё из-за нехорошей родни, расстроенной моим к ним отношением. Подумаешь — отказался учиться у наставников рода и, пару недель назад, выразил нежелание переезжать на его же территорию.

Будто мне для полного счастья наблюдателей не хватило, от которых я в первую свою прогулку так и не смог отделаться, и из-за этого же получил запрет на выходы в город без присмотра матери или отца. Видите ли, мои манёвры по избавлению от хвоста были восприняты как попытка свалить из-под присмотра!

Столько планов из-за этого накрылось — не передать!

Зато теперь такая прогулка для меня сродни глотку свежего воздуха в жаркий день. Я искренне наслаждался и издаваемым толпой гамом, и не всегда приятными запахами средневековой улицы. Тут хоть помои из окон не выливали, но домашняя скотина, в особенности — ходящие прямо по улицам лошади, благоухала так, что с непривычки и помереть можно.

Забавно, но факт — в прошлом мире противные запахи не были такими яркими, будто боги и с этим что-то сделали, пытаясь привести «арену» к подходящему виду. Здесь же я сполна насладился смесью ароматов свежевыпеченной мясной булки, к которой примешалась вонь отрыжки ужранного в стельку жирного торговца, валяющегося в стороне. Столько пить вредно и для здоровья, и для кошелька, что к моменту моего появления уже доказали местные воришки, обобравшие выпивоху и стянувшие с него даже обувь.

Одним словом, городок цвёл и пах, пронизывая всё и всех своей непередаваемой атмосферой эдакого перекрёстка, стоящего на пересечении сразу трёх торговых трактов. Не торговый город, но нечто близкое в меньшем масштабе — вот, чем был Рокстоун, в котором я родился и в котором жил.

В очередной раз задумавшись, я пришёл в себя лишь в момент, когда мама окончательно скрылась из виду, а догнать я её не смог из-за целой вереницы повозок и всадников, тянущейся у меня перед носом. Когда последний из этого табора освободил проход, светлых волос Клариссы в округе я не обнаружил, даже взобравшись на груду пустых ящиков под забористые маты лавочника, которому этот хлам принадлежал.

Не заметила, что я отстал, или подумала, что меня утянуло в другую сторону? Кричать бесполезно, но на такой случай у меня есть предельно понятная инструкция: своими силами добираться до дома. Благо, схему нашего большого села я, не без помощи вечно беспокоящейся зазря мамы, изучил неплохо, и ориентировался здесь как у себя дома. Но просто так уйти домой… Разве это не будет как-то слишком скучно?

Правда, если посмотреть на вопрос с другой стороны, то ослушайся я сейчас — и после мне могут просто не довериться. Сейчас родители относятся ко мне как к ответственному подростку, но всё может поменяться в момент. Достаточно лишь дать повод.

Значит, всё-таки домой. И когда я уже подрасту…?

Но ничто не мешало мне наслаждаться видами по дороге обратно, чем я и занимался. Архитектура, люди, продукты, просто всякая мелочёвка — после продолжительного заточения в четырёх стенах меня интересовало буквально всё, так что к дому я шёл около получаса, прибыв на место с карамелькой на палочке, врученной лупающим глазами мне умилившейся продавщицей.

Всё-таки неплохо быть мелким и милым, да простят меня боги брутальности и мужественности…

Неожиданно, но я заметил колесо. От телеги. Большое, деревянное, оббитое металлом и несущееся по нашей улице на внушительной скорости. Оно находилось далеко, времени — закачаешься, можно даже вербально применить пару заклинаний и или закрыться каменной стеной, или просто остановить десятикилограммовую деталь. В конце концов, можно было просто отойти в сторону, избежав столкновения.

Но так всё выглядело лишь в моих глазах. Я привык к большим скоростям, и, хоть моё фактическое восприятие не поспевало за разогнанным сознанием, видел я на порядок больше и лучше обычного человека. Незнакомый мне мужчина, за руку ведущий крохотную девочку, не походил ни на мага, ни на воина, и не реагировал даже на испуганные выкрики за своей спиной, издаваемые теми, мимо кого проносилось колесо. Подумаешь, орёт кто-то — так поди найди место, где было бы тихо на рыночных-то улочках!

Ребёнок так вообще вовсю наслаждался прогулкой, что ему какие-то выкрики? Всего пять секунд отделяло кого-то из этих двоих от травмы или, что куда вероятнее, смерти. Колеса, слетевшего с оси и набравшего такую скорость, сполна хватит на хрупкие человеческие тела…

Возведу каменную или ледяную стену, и колесо отскочит в сторону, рискуя прибить кого-то из прохожих, которых вокруг подозрительно много. Нужно именно его зафиксировать, и заморозить его в полёте я едва ли смогу. Каменная или ледяная тюрьмы тоже отпадают, так как быстро их возвести я не смогу, а медленно в таких обстоятельствах не получится.

Действенный вариант нашёлся быстро, но до столкновения оставалось немногим больше трёх секунд.

Первым делом я поднял правую руку и сделал два шага в сторону, дабы набрать нужный угол и, заодно, обезопасить себя на случай неудачи. Второй шаг — вычисление места, в которое нужно направить заклинание. Секунда, и шип, — пришлось извращаться, и именно шип был тем заклинанием, которое мне подходило, — диаметром в пять сантиметров выстрелил из-под моих ног, в последнее мгновение попав в цель и перебив одну из спиц находящегося в воздухе колеса, импульс которого заставил его ещё несколько раз прокрутиться на получившейся оси.