Он слышал звуки, чувствовал вкус и запах воздуха, осязал землю и воду, видел… все. Повсюду были зеленые высокие… растения – так это потом будут называть. Наверху было яркое желтое солнце посреди синего чистого неба. Его так поразило это. Это было… красиво. Ему хотелось смотреть на эту синеву как можно дольше. Рядом было синее море, такое же прекрасное, как и небо. Земля была теплой и приятно пахла. Эти влажные вытянутые существа с четырьмя отростками – лапами – на которых они передвигались, ему нравились все больше. Он наблюдал за ними. Они проглатывали что-то мелкое, от чего он чувствовал странный приятный вкус, плавали в воде, ходили по побережью.

Все время он проводил рядом с ними, касаясь их, чтобы видеть мир их, пусть и нечеткими, но глазами. Он видел их идеи. Знал, что когда-то их глаза станут более совершенными и с нетерпением ждал этого момента. Он видел, что когда-то некоторые из них будут летать, другие быстро ходить, а кто-то встанет на два задних отростка и будет делать передними что-то необычное.

Он видел идеи будущего, а не чувства. Поэтому боль его поразила больше всего. Он видел, как одно существо поранилось о какую-то корягу. Так он узнал, что окружающий мир может приносить не только радость. То раненое существо умерло. Ему было очень больно, а потом оно перестало что-либо чувствовать. Он ощутил холод, какой-то пустой холод и страх… его ждет тоже самое? Ведь он так похож на этих созданий. Он самостоятельно двигается и изучает мир также, как и они. И вот теперь он видит, что они умирают. Перестают чувствовать.

А может, они просто надолго засыпают? Нет. Он знает их ощущения во время сна. Знает их дыхание и биение сердец, а тут ничего этого нет…

Теплое солнце освещало труп молодого земноводного, освещало также и молодых особей, которые делали свои первые робкие шаги из воды на землю. Свет падал на прекрасный новый мир, полный молодой жизни, которая начала осваивать сушу. Он, переживший смерть другого существа, смотрел на мир их глазами и в эти мгновения чувствовал, будто у него у самого появляется множество золотистых глаз, которыми он может видеть все то, что окружает его. Он мечтал о полете, видел идеи разных животных, которые смогут подняться в небо, когда он думал об этом, у него самого будто отрастали крылья. Несмотря на периодическую боль, он не хотел покидать жизнь, ведь она дала ему увидеть мир таким… иным… красивым.

Теперь ему уже не нужно было касаться кого-то, чтобы чувствовать. Он понимал все ощущения животных на небольшом расстоянии. Усилием воли он научился обрывать эту связь и снова возвращаться в бесцветный мир силуэтов, форм и идей, который ему все меньше и меньше нравился, потому что в нем не было чувств, не было понятно всей красоты… всего. Однако к прежнему видению он иногда возвращался для того, чтобы посмотреть варианты будущего. Это позволяло иногда избегать боли живых существ. Он не видел события, но видел варианты форм материи. Если он видел силуэт пепелища или поверхность воды или очень сухой земли с недвижимыми очертаниями тел, то предпочитал удалиться в какое-то отдаленное место, чтобы не видеть и не чувствовать того, как это все случится. Теперь он мог чувствовать, но не мог никак влиять на окружающий мир, не мог касаться предметов, передвигать их, не мог никого никак предупредить об опасности.

Конец ознакомительного фрагмента.