Всему своё время

Аннотация

В новой книге Андрея Басова автор вновь обращается к истории Киренска и, в частности, Киренского речного флота и ремонтноэксплуатационной базы, которая, к сожалению, была переименована в Алексеевскую.

Перед читателем пройдут события и людские судьбы начиная с момента основания села Никольск и освящения церкви Святых Космы и Дамиана 25 мая 1863 года до создания волонтёрских групп в помощь бойцам СВО Киренского района. И покажется, что ты и сам хорошо знаком с этими красивейшими местами и людьми – с виду суровыми, но щедрыми на добрые дела.

В формате А4 PDF сохранён издательский макет.

* * * Посвящается 95-летию Киренского района Иркутской области Некоторые исторические справки взяты в архиве краеведческого музея Киренского района Предисловие За какие грехи Россия лишилась царя, величия и империи – непонятно. Возможно, ответ надо искать в Библии. Однако, как бы оно ни было, беда нашего народа случилась оттого, что он легко пошёл на поводу соблазна и не ценил то, что имел. Даже в наше время многие ведутся на ложную и провокационную информацию в Интернете, начинают агрессивно полемизировать и поливать грязью нынешнюю политику, что полностью подтверждает вышесказанное. Наш район – отражение России. Ведь маленькое – это уменьшенное большое. Если внимательно посмотреть, как обстоят дела в нашем районе сегодня, можно сделать смелые выводы, что происходит в целом по стране. Не знать своего прошлого – всё равно что войти в огромную незнакомую комнату без освещения. Чтобы увидеть, где что находится, необходимо включить свет. А именно – заглянуть в исторические источники. За годы своего существования город Киренск и Киренский район накопили богатую историю, воспитали не одно поколение патриотов и вывели в свет значимых для государства людей. Мы можем гордиться достоянием нашего города и всего района! Однако есть моменты, о которых мы теперь вспоминаем с грустью. Мне пришлось перелопатить массу материала, и я понял, что влияние террора на советское общество в сталинские годы не было значительным и массового страха перед репрессиями 1930-х годов не ощущалось, если, конечно, не брать во внимание естественное проявление душевных переживаний. Почему? Да потому что дальнейшие перспективы были обрисованы людям слишком заманчивыми: земля – крестьянам, заводы и фабрики – рабочим. И люди поверили в эту сказку, чем и воспользовались недруги, ступив на русскую землю. Однако у каждого человека есть статус, взгляды, позиция, и вполне естественно, что лучше народ не зажил. Человек никогда не поднимется выше того, сколько ему дано свыше. Если он рождён генералом – будет генералом, если мусорщиком – будет мусорщиком. Бывают, конечно, исключения, и мусорщик по каким-то каналам поднимется до генерала, но хорошего из этого ничего не выйдет. Он займёт не своё место и принесёт вред. Ведь Судьба предусматривает для каждого собственную дорогу, и каждый приходит в этот мир исполнить личную миссию, с чем и необходимо смириться каждому человеку, живущему на земле. Да и любой режим предусматривает социальные слои, без чего неспособно существовать государство. Однако не парадокс ли? У мусорщика в разы больше заносчивости, нежели у генерала. Вспомним нынешнюю окраину России, где президентское кресло занял тот, кто во времена собственного лицедейства на сцену приносил мусор и поливал грязью своих соотечественников. Его гордыня низкого происхождения привела к безвозвратным потерям огромного количества невинных людей. Поверившие в сказку, что фабрики и заводы будут принадлежать рабочим, а земля – крестьянам (а это основная масса), ринулись уничтожать Русь и рушить православные храмы. Хочу заметить, что Сталин как верующий человек всегда был недоволен уничтожением православия. Семинаристское образование помогало ему пытаться в 1923 году остановить гонение на церковь. Тогда ещё главный разрушитель храмов Ленин был жив. Однако на тот момент Сталин не имел достаточно полномочий, чтобы встать грудью на защиту Русской церкви, и вполне естественно, что его никто не услышал. Но народу объяснили иначе по поводу веры в Бога, и теперь они сами себя объявили богами. Вместо святых икон в домах стали вешать на стены портреты Ленина, который говорил: мы вместе построим коммунизм, и будет от каждого по способностям и каждому по потребностям. Но у этой сказки был плохой конец, и жизненный уровень людей стал резко падать. Вчерашние герои, проливавшие кровь за свою свободу и возомнившие себя в скором будущем боярами, купцами, графами, горько сожалели о случившемся. До них дошло, что это был просто-напросто развод. Так работают авантюристы, задача которых – одурачить и ввести в заблуждение выбранную ими жертву. Только царь мог ощущать чувство собственности, так как территория передавалась из поколения в поколение и наследника на престол готовили с рождения. Родовая земля, фамильные имения, императорская династия. Соблазнив любителей лёгкой наживой, сделав шаг в прекрасное будущее, дьявол разделил страну пополам. Ведь к власти пришли люди без роду и племени, вечно находившиеся в тени, и беззаконно отняли у правообладателей всё их родовое достояние. Патриоты встали на защиту Отчизны, оказав сопротивление обманутому и бунтовавшему народу. Оголив шашки, они пошли вперёд – за униженную честь, за Отечество и царя. Многим противникам социалистического строя очень хотелось вернуть царский режим, и этих людей несложно понять. При царе жили лучше. Да и вообще без царя, без князей, без бояр Россия неспособна существовать, так как для них она – родная земля, для проходимцев – чужая. Россия очень хорошо развивалась в царское время, несмотря на то что шла война. Зарплата была выше, а цены в магазинах – ниже. Народ ликовал, и бедности как таковой не существовало. Об этом часто вспоминал Алексей Косыгин и сравнивал свою нынешнюю зарплату с зарплатой своего отца, Николая Косыгина, токаря теперь уже ленинградского завода. В царское время отец получал больше в разы, нежели теперь сын. Царские купцы украшали города и в каждое здание закладывали индивидуальные архитектурные задумки. У нас ещё осталась возможность сравнить дореволюционные постройки и нынешние. Далеко ходить необязательно. Щелкунов и Метелев возводили красивые торговые дома, и мы их видим на нашей набережной. А сколько необычности и оригинальности в архитектуре бывшего винно-водочного завода. Вспомним Анну Ивановну Громову, которая делала огромные благотворительные взносы на развитие страны и инвестировала в производственные отрасли. Подобных примеров можно привести тысячи, и всё это говорит об огромном патриотизме людей царского времени. Когда люди опомнились и поняли, что случилось, менять что-либо было уже поздно. Красные захватили власть и вовсю диктовали свои правила: – Хотели землю? Пожалуйста, берите. – Но нам не хочется работать по принуждению за несколько мешков муки в год по трудодням, – заголосили они и начали огрызаться. Тогда в колхозы стали загонять силой. – Это же прямое принуждение к рабству. Дошло до них, что хорошего впереди их ничего не ждёт. – А чего вы хотели? Думали, все станете управлять миром? Сдайте документы и с утра выходите в поле. Рабочих на заводах и фабриках тоже поджидало полное разочарование. В стране наступило разногласие. Основная часть россиян была недовольна ворвавшейся в их жизни, словно ураган, властью, и после революции страна ещё долгое время стояла на грани другой революции. Но не каждый способен громогласно заявить о своих противоречивых взглядах, и страх всё-таки принудил их принять предлагаемую альтернативу. Успокоили себя тем, что впереди горят маяки светлого будущего: это придавало им сил, и они с энтузиазмом принялись строить мир мечты. «Не успеем пожить мы, так хоть наши дети поживут», – думали они. Несогласные же стали устраивать диверсии и подстрекать легко ведомых людей к протестам, которые теперь уже возникали исподтишка. Для успокоения послереволюционной волны надо было принимать какое-то решение. Неизбежность войны тоже сыграла огромную роль. Ведь те, кто сегодня сеет смуту, завтра перейдут на сторону врага. И тогда советская власть пришла к вынужденной мере, развернув колоссальную зачистку. Любимое выражение Сталина «Нет человека – нет проблемы» приобрело свою актуальность, и именно с него ещё в 1917 году заработал маховик репрессий для подавления непокорной массы. Однако раскручивался он поэтапно и набрал мощь лишь к середине тридцатых годов. Несогласных решили истребить. Как говорится, рыба гниёт с головы. И, конечно же, маховик репрессий был запущен прямо из Кремля и постепенно докатился до самых отдалённых уголков страны. Началось всё с войны в самом близком окружении вождя пролетариата. Так бывает в любой революции. Вначале сторонники вместе устраивают государственный переворот, а потом начинают делить власть. У каждого из его врагов имелись свои люди не только в армии, но и в целом по стране. Судебные тройки распространились повсюду, в их состав входили местный партийный руководитель, местный руководитель НКВД и местный прокурор. Но они никогда не видели подсудимых лично. Им приносили дела, и в течение суток они рассматривали несколько десятков, сотен, а иногда и тысяч дел. Они появились по приказу № 00447. Вся эта операция велась в условиях сверхсекретности, ускоренными темпами. Тройки работали по доносам, срок – десять дней. Срочность определялась с приближением войны с Германией, которая была неизбежной. Ведь основную задачу Европа выполнила: устранила царя и ослабила страну. Поэтому в первую очередь необходимо было навести порядок в армии, откуда и был дан кровавый старт. В своей книге мне не хочется апеллировать к громким именам. Они и так хорошо всем известны. Скажу одно: любые государственные перемены связаны с репрессиями, и не будь их, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. От неугодных людей избавляются, однако и остальных, покорно склонивших головы, необходимо чем-то отвлечь. Мало ли что, вдруг они от незанятости переметнутся на сторону протестующих. Появились спортивные общества и агитационные структуры для привлечения людей к спорту. Таким образом в стране возникли спортивные клубы, различные секции и стали резко развиваться. Гениальнее и выдумать невозможно. Но голодовка вынудила новое правительство прибегнуть к возрождению частной собственности. Основная часть элиты покинула Россию, и их места заняли вчерашние холопы, всегда с завистью смотревшие на своих хозяев. Вполне естественно, что им захотелось купеческого раздолья, и они выставляли на вид своё величие, превосходство и благополучие. Поднялась новая волна противоречий, и многих перестроившихся на новый лад людей нэпманы бесили. За что боролись, на то и напоролись? Больше четырёх миллионов детей-сирот по всей стране, у которых родителей отняли революция и гражданская война. А эти зажравшиеся твари жируют в ресторанах и сорят деньгами! Когда в нашем городе один человек в преклонных годах признался, что в подвальном помещении бывшего здания НКВД закопаны трупы людей, попавших в мясорубку репрессий, я задался вопросом: действительно ли сталинские репрессии являлись трагедией для страны или же это всё-таки спасение нации и удержание себя на плаву, во власти? Естественно, удержание власти любой ценой, потеря которой грозила не только политическими, но и личными рисками десяткам тысяч большевиков. Да, это трагедия, но трагедия для их близкого окружения, не более того. Репрессии имели ограниченный характер и не коснулись большинства советского народа. Ведь к тому времени социалистический строй втянул в свой поток в основном всех и вовсю набирал обороты. Всеобщая бедность народа рождала новое мышление, и если кто-то, на их взгляд, жил хорошо, автоматически переходил в разряд недобитых буржуев. Поэтому советское общество скорее поддерживало сталинский режим, чем боялось его. У большинства появилась возможность продвигаться вверх и участвовать в общественной жизни, чего им всем и не хватало в царское время. Взять, к примеру, новые направления – комсомол или спорт. Как говорится, с волками жить – по-волчьи выть, и Сталин избавлялся, по его мнению, от предателей, вредителей, заговорщиков – от людей, которые до сих пор мстили за собственные обиды и никак не могли найти смирение в собственной душе. Никто безвинно не пострадал, как теперь преподносят нам. С другой стороны, какие же они предатели? Пришли неизвестные люди и отобрали у них то, что переходило из поколения в поколение и принадлежало им, что было создано ещё их предками. То, что они приумножали собственным трудом и жили во имя Бога, царя и России. К тому же аналитики и здравомыслящие люди прекрасно понимали, что это прямое вмешательство в историю Российской империи и разрушение российского достояния и культуры. А самое важное – убийство веры в Бога. Их протест – вполне оправданная реакция на беспредел. Однако система сменилась, и это необходимо было понимать. Основной задачей, стоявшей перед новой властью, было загнать всех в общий котёл, и для достижения своей цели она шла на абордаж. В те времена была создана структура осведомителей, и случайного обывателя никто и слушать бы не стал. Были специально обученные люди, прошедшие ускоренные курсы, и ни один из них не решился бы из чувства мести преподнести ложную информацию в НКВД. Страх препятствовал обману, и нужна была хотя бы маленькая зацепочка. Им было хорошо известно, хозяин каких именно слов несёт потенциальную угрозу в предстоящей борьбе с врагом и в подрыве уже сформировавшегося общества. Элементы критики партийной ячейки уже вызывали подозрение и определяли его как врага. Подобные взгляды грозили разобщением общества. Кулаки, уголовники, а также политические противники уничтожались. Они выглядели как люди, которые ведут аполитическую деятельность. Самым страшным для страны явлением была реставрация капитализма. Достаточно было поддержать разговор на подобную тему, и это уже становилось основанием для ареста. Чем и пользовались стукачи. Они провоцировали на подобные темы своих неприятелей и, если оппонент хотя бы чуть-чуть обмолвился не в пользу советской власти, бежали с доносом. Однако в результате подобной деятельности Сталин навёл порядок в стране. Сосед боялся соседа, а сотрудник – сотрудника. Появилось дипломатическое мышление, чтобы уживаться с людьми разных характеров. После войны репрессии продолжились, но теперь уже стали создаваться трудовые лагеря и заключённых привлекали к работе. Только в Ангарске существовало около пятидесяти лагерей, чтобы построить завод по переработке нефти из трофейного оборудования. Из этого можно сделать вывод, что подобное происходило в целом по стране. Это был самый ужасный период, но он позволил за короткое время отстроить города и поднять промышленность. Позднее «придумали» уголовную ответственность за тунеядство. Если человек не был трудоустроен в течение трёх месяцев, то лишался свободы до двух лет. Вот такая реальность социалистического строя, и смирение советских граждан было от безвыходности. Люди знали, чем закончатся их эмоциональные всплески, поэтому вставали и шли утром на работу, за которую получали мизерную зарплату. Но не всё так печально было в годы СССР. Многие передовые технологии развивались в тот период, и мы с гордостью вспоминаем это. Каждый получал бесплатное образование, и в других странах об этом можно было только мечтать. Первая ракета в космосе на века закрепила славу советской эпохи. В плане организации мы можем позаимствовать опыт нашего старшего поколения. Однако чтобы навести порядок и переиначить мышление народа, пришлось прибегнуть к крайним мерам. Хочется вспомнить и НКВД, который в годы Великой Отечественной войны внёс неоценимый вклад в нашу Победу. Ведь именно 132-й отдельный батальон войск НКВД первым принял на себя бой за Брестскую крепость. Насмерть стояли на дальних и ближних подступах к Ленинграду дивизии войск НКВД. Они охраняли промышленные объекты. Вели борьбу с диверсантами и шпионами. Обезвреживали бандитов и зачищали от них города. Решали и многие задачи, несвойственным им. Создавали заградотряды во время штурма и не позволяли солдатам бежать. Мы ещё долго не закроем эти в чём-то удачные, а в чём-то неудачные страницы нашей истории. Но всему своё время, и в каждом периоде есть свои этапы, и мы не имеем права судить строго то или другое время. Глава 1 Говорят, что Сибирь – это где-то у чёрта на куличках. Однако с таким мнением можно поспорить. В былые времена на прекрасных берегах реки Киренги и реки Лены для крестьян был поистине рай, и жили они да и продолжают жить у Христа за пазухой. Чем сплочённее и трудолюбивее семья, тем богаче. Село Никольск стоит на высоком берегу реки Лены, а напротив него река Киренга с ней сливается. Основатель рэкета, великий Чингисхан, в своё время заселил на берега этих чудных рек не одно поколение монголов, которые быстро адаптировались к суровым условиям и жили охотой и рыбалкой. Как русские цари ссылали людей для завоевания и освоения Сибири, так и монгольские ханы, только намного раньше, взяв Россию в оборот, поверили в себя и пытались повсюду раскидывать рассадники своего народа. Придёт время, думал тогда Чингисхан, и мы сдвинем границы вглубь Сибири. А пока дикие племена пусть обживают эти богатые и никем не тронутые земли. Буряты – те же монголы, не пожелавшие возвращаться на родную землю, которых сам Чингисхан и нарёк бурятами. За триста лет во времена своего нашествия монголы заселили своим народом Забайкалье, Сибирь и Север. Кто-то сбегал из армии сам, дабы не оказаться под грозной саблей хана, кто – ещё как-то. Обстоятельства складывались по-разному, и все они почему-то имели некоторые отличия друг от друга. Это дало повод обозначить их разными нациями: эвенки, тунгусы и так далее. Когда стали приходить первые русские на берега Лены и спускаться по ней вниз, им было непросто закрепить за собой какой-то участок земли, так как окрепшие монголы уже считали себя коренными жителями и не пускали людей, непохожих на них. У подножия скалы Никольского берега и существовало одно из подобных диких племён. Однажды к этому берегу пристал чужой плот. Незнакомые люди вышли с него, одного оставили на берегу. Это был Илья Степанович Мяконьких. Утомлённый долгой дорогой, он не смог пойти с остальными, которые поднялись в гору. Именно на том месте, где вскоре над деревней возвысилась великолепная церковь Святых Козьмы и Дамиана, костры развели и стали спать укладываться. Эта церковь будет возведена на пожертвование иркутского купца Николая Пежемского и освящена 25 мая 1863 года. Войдёт в приход киренской Спасской церкви. Монголы, которым дали позже название тунгусы, дождались, когда те уснут, и не позволили больше проснуться им. Утром пришёл тот, кто остался ночевать у реки. Видит: все друзья его повержены стрелами острыми. Взмолился он и простёр руки к небу. И спустилось облако с небес, в котором увидел человек облик святого Николая Угодника, покровителя путешественников и землепашцев, и услышал слова он: «Предай земле путников погибших и оставайся обживать места эти. На заре и на закате молись Богу православному, ибо такой завет тебе отныне и навсегда». Монголы видели явление святого лика и молились своим богам, дабы не случилось с ними чего. А человек осенял крестом себя с того дня и поклоны клал низкие, а тунгусы наблюдали за мольбой его откровенной, чувствовали саму силу небесную и понимали, что он находится под покровительством Высших сил. Святой, стало быть, человек-то, с Богом связан. И ушли дальше по тайге, поселились у реки, назвали которую позже Тунгуска. Таким образом, данное село, взяв имя Николая Угодника, постепенно превратилось в Никольск, из чего можно сделать смелый вывод, что земля эта святая. Постепенно деревня наполнялась народом. Здесь обживались переселенцы из разных отдалённых уголков России. Каким-то чудным образом им удавалось находить между собой согласие и по-честному делить земельные участки. Стали заниматься земледелием. Сеяли пшеницу, ячмень, рожь. Выращивали овощи, картофель, с которым по вкусу мало что могло конкурировать. * * * Одно из любимейших мест для никольской молодёжи – это верхняя часть деревни с названием Исток. Там начинается пешая тропа до города по берегу Лены. Ведь транспорта не было, и люди передвигались на своих двоих. От запаха цветущей черёмухи на Истоке весной кружилась голова. По вечерам там гуляли влюблённые пары, а в праздники проводили маёвки. Так они называли коллективное гулянье на природе начиная с мая. Род Мяконьких занимал лидирующую позицию в деревне. Ведь они имеют корни основателя этой деревни, Ильи Степановича, казака-первопроходца, долго искавшего себя по всем уголкам Сибири. И вот однажды Николай Угодник указал ему, где его истинное предназначение быть вовеки и навсегда. Время шло, отцы передавали свои угодья сыновьям, а те – своим, и таким образом продолжалась династия землепашцев. Их земли занимали основную часть деревенских полей. Начиная от ручья, который делил деревню на две половины, и вниз по Лене земля принадлежала им. Несмотря на то что между собой братья были не особенно дружны, на косой посторонний взгляд объединялись и все вместе давали отпор обидчику. Александр, высокий, крепкий, с деревенской неуклюжестью мужик, был очень верующим, в своё время окончил церковно-приходскую школу, что существовала при Никольской церкви. Человеком он был серьёзным, с ярко выраженными лидерскими качествами. С раннего возраста ставил перед собой конкретные задачи и добивался их выполнения. По наследству братьям перешла мельница на Верхней речке. В своё время их предки, что от природы были наделены невероятной дерзостью, отняли её у Ивашки Бубнова вместе с островом и близлежащей землёй по берегу Речки (ныне река Черепаниха), а самого его посадили на плот и отправили вниз по Лене. Позже ходили слухи, что он вернулся обратно в Нижнеудинск. Так эта земля за Никольском и числится до сей поры. Однако со временем стали забывать, что принадлежит мельница всему роду Мяконьких, и каждый из братьев стал в отдельности на неё претендовать. Хотя что им делить-то, братья же! Но бизнес есть бизнес, и так как она приносила хороший доход, Александр как мог отстаивал свои права на мельницу. Но брат Иван не в силах был с этим смириться, и на этой почве между ними часто происходили неурядицы. Он не терпел контроля и необходимости подчиняться кому-то. Чаще пытался добиться лидерского положения. Все братья имели дерзкий и непокорный характер. Именно эти качества сословия рода Мяконьких позволили взять верх над деревней и в раздоре жить между собой. Был у них ещё брат Алексей, но он больше жил особняком и старался быть независимым от всех. Замкнутый и малообщительный крестьянин изолировал себя от общества уже давно и мечтал о собственной деревеньке. Лишь в пьяном угаре в нём просыпался истинный боярин. Он запрягал коня, ехал в город, находил цыган, сажал их в сани, и они его развлекали несколько дней. В дни загула он объезжал все близлежащие деревни. Если услыхал народ звуки гитары и цыганские голоса, между собой сразу же начинали судачить: «Лёшка Никольский гуляет, ну держись, деревня». А Лёшка обязательно жертву найдёт и бой кулачный устроит. Сам по себе был здоровый, истинный русский богатырь. Но через три дня спесь с него слетала, и его вновь было не видать. Со всех деревень везли крестьяне зерно перемолоть в муку, и Александр имел с каждой партии свою долю. Брат Василий тоже не потерпел единоличного пользования наследственной мельницей, и так как он обладал более скрытным характером и чаще вступал в закрытый бой, в итоге она загорелась. Особо не пострадала, но урон огонь, конечно же, нанёс. Братья Мяконьких жили в наследственных пятистенных домах по берегу реки Лены. Как уже сказано выше, деревню делит ручей, через который сообща ещё в конце восьмидесятых годов позапрошлого столетия построили мост. Нижнюю часть деревни занимал род Мяконьких. Жили все вместе, большими семьями. Были у них сельскохозяйственные конные машины и разный инвентарь. В основном работали сами, но в посевную и уборочную приходилось нанимать людей. Платили они им хорошо. Кормили и во всём помогали. Верхнюю часть от ручья занимал род Полосковых, а край деревни и ближе к полям – семья Сурановых. Василий Васильевич Полосков после смерти отца, Василия Капитоновича, жил в его стареньком доме. Хозяйство было небольшое, но на жизнь хватало. Его друг, Алексей Воронин, проживал за ручьём, на другом конце деревни. Как-то Василий зашёл к нему в гости. – Быть добру, – произнёс он своё привычное приветствие, переступив порог. – Проходи, Василий, здравствуй, дорогой, – пригласил его Алексей. – Как раз чайник закипел. Сейчас заварю чайку индийского, да потолкуем. – Василий сел за стол и стал закручивать самосад в газету. Деревенское убранство особых отличий не имело. Куда ни зайди, везде у порога стоит курятник, где зимой живут куры. У стены – лавки, деревянные кровати с пуховыми перинами. В зале – круглый стол и комод, на стенах – фотографии в рамках. В кухне (куть) – русская печь, стол, шкаф, где стоят деревянная посуда и берестяные туеса, в углу – ухват, клюка, помело, сковородник. Хлеб пекли сами, на своей закваске из хмеля, он был очень вкусный. Кроме булок пекли калачи, которые друг занёс с улицы, они уже отошли от холода, и он угощал ими гостя. Воронин был женат на дочери сосланного в Сибирь поляка Василия Быстрицкого, который с другими ссыльными поляками строил дорогу. (Она до сих пор так и называется – Польская.) По прибытии он поселился в деревне Хабарова по соседству с тёткой Аполлинарией (Полинарьей) Кузаковой, которая была родом из деревни Бур. Однажды она говорит Быстрицкому: – Слушай, Васька, у меня в деревне есть девка хорошая, Анькой звать. Давай тебя сосватаем за неё, да и живите. – Ну, коли хорошая девка, давай сосватаем, – согласился Васька, запряг лошадь, и помчали они в Бур. Тётка Полинарья долго не церемонилась с Анькой. – Собирайся, – сказала она ей. – Пора замуж выходить да детей рожать. Иначе в этом Буре так и прокиснешь в девках. Привезли её в деревню Хабарова, женился на ней ссыльный поляк, а позже стали появляться дети. Старшая, Настасья, незаметно выросла, вышла замуж за Алексея Воронина и переехала в Никольск к мужу. Василий и Алексей сидели за столом, пили чай с калачами, вспоминали былые времена. В дом вошла девица, молодая, стройная, красивая, румяная с холода. Поставила вёдра с водой, что с реки принесла на коромысле. Глянула в глаза Василию смелым взглядом и обожгла его сердце. А когда сняла полушубок, он увидел её точёную фигуру – и вовсе голову потерял. – Что за молодуха в доме твоём поселилась? Не видел прежде её на твоём дворе, – заинтересовался он. – Да это сестра младшая, Настасьи моей, Валентина, – сказал Алексей. – Нам-то работать надо, вот её мать и отправила возиться с детьми, помочь старшей сестре. – Понятно, – задумался Василий. – Нет в моём доме хозяйки, – обмолвился он наконец после некоторой паузы. – А эта бы как раз сгодилась. – Так в чём дело? – лукаво улыбнулся Алексей и, чуть прищурив глаза, глянул на него. Дескать, вот она, бери её, пока она тёпленькая. – Ну, ясно, – с благодарностью поклонился Василий, поняв, что самому надо двигаться дальше. Никто за тебя ничего не сделает. – В долгу не останусь, – сказал он напоследок и ушёл домой, где никак не брал сон его несколько ночей. Перевернула Валентина жизнь его, поставила с ног на голову. После этого Василий чаще стал наведываться к Алексею да с Валентиной при случае разговоры заводить, а она смеётся, заигрывает с ним да интереса побольше вызвать старается. Когда Василий узнал, что она уехала обратно к родителям, запряг коня и помчал в деревню Хабарова сватать невесту. Ссыльный поляк Быстрицкий долго не раздумывал да и цену не набивал. Согласился выдать дочь замуж. – Чего ей дома-то сидеть? Пусть внуков рожает, которые будут сибирскую землю Польшей обволакивать, – сказал он и выпил с будущим зятем самогона. Да и Валентина была не против изменить жизненный вектор. Наспех собрала свои скромные пожитки, попрощалась с родителями. Хозяин дома проводил их до саней, и упряжка скрылась за поворотом. Таким образом Валентина Васильевна Быстрицкая умчала в новый мир, и сердце её обрело покой. Ведь устала она уже с чужими детишками возиться, пора бы и своих завести. Сыграли свадьбу и нарожали детей. У Василия был опыт, накопленный предыдущими поколениями и предками, и поэтому семейный уклад этих двух чужих по духу и мировоззрению людей складывался всегда удачно. Валентина боялась и уважала мужа, что давало повод для мира и согласия в решении бытовых вопросов. А по вечерам развлекала его песнями голосом, слушать который можно часами без устали. Василий был хваткий мужик. Старый дом отца снёс, заготовил лес и на том же месте построил новый. Поставил одноярусный амбар, хлев и занялся разведением своего хозяйства. Валентина с детьми, которые очень быстро выросли и превратились в надёжных помощников, ему во всём помогали, и семья в наёмной силе не нуждалась. Всегда справлялись сами и за помощью к людям не обращались. Старшая, Александра, с непокорным характером и дерзкой натурой, была очень трудолюбивая и настойчивая, своего не упустит. В хозяйстве имелся собственный сельхозинвентарь. Дети росли, и дело шло всё слаженнее, а когда садилось солнце, девчонки бегали на вечёрки.

Конец ознакомительного фрагмента.