Но предчувствие говорило ей, что все будет совсем иначе.

Ранним утром, еще до рассвета, Тесса переплыла реку на общественном каноэ – их было много в доках по всей дельте Грента, как и до вторжения. Тесса не была ни стратегом, ни солдатом, но, насколько она могла судить, силы вторжения направлялись в основном на восток Грента, за много миль отсюда. Исключение составил лишь стекольный завод. Ей сто раз хотелось вернуться – вдруг Кастора уже собрал маленький заводской гарнизон и отбился от неприятеля? Но он велел передать чертежи Адриане Граппо, и, если Кастора считает, что они должны быть у Тессы, даже несмотря на войну, она выполнит его задание.

К рассвету, всего через пару часов после нападения на завод, она была уже в северных районах Грента. Звонили храмовые колокола, люди толпились на улицах, слухи разносились быстрее, чем пламя по лесу. Одни уверяли, что герцог уже погиб. Другие кричали, что внезапная атака оссанцев полностью провалилась. Многие плакали от страха, а некоторые стояли на пороге своих домов, смотрели на дым, поднимавшийся на востоке, и громко твердили, что все это какая-то ошибка.

Пару раз Тесса останавливалась – узнать, что говорят люди. Ничего хорошего она не услышала, но продолжила двигаться вперед. У нее есть задание, и она должна его выполнить. Она поймала себя на том, что то и дело оборачивается, высматривая знакомый крылатый силуэт, кружащий над стекольным заводом. Но в небе было пусто, и от этого сводило желудок. Эхи был последним, что связывало ее с родным домом, – ей подарили сокола в отрочестве, когда она отправилась учиться у Касторы. С тех пор они были неразлучны.

К полудню Тесса прошла город насквозь и добралась до противоположного пригорода. Улицы превратились в грунтовые дороги, высокие дома уступили место одноэтажным, а те сменились усадьбами фермеров. Она прошла уже много миль, ноги болели – в тяжелых ботинках, предназначенных для защиты от горячего стекла, было неудобно. Передник, такой же толстый и тяжелый, как сапоги, она давно сбросила, чтобы никто не догадался сразу о ее занятии. У нее не было ни денег, ни годгласа, ни документов. Измученная и напуганная, Тесса заставляла себя смотреть вперед и высоко держать голову. Надо идти уверенно, не обнаруживая страха: меньше шансов, что кто-нибудь остановит ее и подвергнет допросу.

Она не могла плакать из-за Эхи. Пока не могла. Ее план был простым: следовать по мощеной дороге, огибавшей Оссу, и пробраться в город с севера. Это казалось ей менее рискованным. Возможно, придется ночь или две спать под кустами, но ведь это не страшнее всего остального.

День уже клонился к вечеру, когда Тесса поднялась на вершину холма и увидела внизу каких-то людей. Они копошились, перегородив всю дорогу. Похоже, это была семья – большая, человек двадцать, в основном старики и дети. Их пожитки лежали на трех повозках. Колесо одной из них застряло в канаве у подножия холма. Четверо взрослых толкали ее сзади, вол тянул спереди, но повозка засела прочно.

Дети и старики, нервно заламывая руки, оглядывались на дымящийся Грент. Значит, беженцы, ушедшие из города с началом боевых действий.

– Мэм! – окликнул Тессу один из них; на вид ему было немного за сорок, грязь покрывала его с головы до ног. – Мэм, пожалуйста, помогите нам!

Тесса уже повернулась, чтобы обойти беженцев, и не сразу поняла, что мужчина обращается к ней. Она замешкалась. Промедлить – значит пропустить вперед еще больше беженцев. Этих бедняг, похоже, беспокоило то же самое. Стоит ли рисковать, помогая им?

– Пожалуйста, мэм, – снова позвал мужчина. – Нужен еще один человек, тогда мы ее вытолкнем. Мы выбились из сил, а нам еще предстоит пройти много миль.

Тесса размышляла с полминуты.

– А куда вы? – спросила она.

– Во Влорстад, – ответил он. – У меня там двоюродный брат-оссанец, он приютит нас, пока все не уляжется.

Тессе тоже предстояло пройти через Влорстад не далее как вечером этого дня. Но до него было еще много миль, и предстояло пересечь границу. Если путешествовать с большой семьей вроде этой, может оказаться безопаснее, прикинула она.

– Подвезете меня до Влорстада? – спросила Тесса.

– А то!

Тесса закатала рукава и спустилась на дно канавы. Конечно, она не была волом, но годы работы у печей укрепили ее спину и руки. Она уперлась тяжелыми сапогами в глинистые откосы канавы и вместе с остальными навалилась плечом на задник повозки. Все принялись раскачивать ее взад и вперед, повинуясь командам окликнувшего Тессу мужчины. Наконец колесо выскочило из рытвины, и через пару минут они втолкнули повозку на следующий холм.

Там они остановились, чтобы перевести дух и подождать стариков и детей. Вскоре Тессу окружили ребятишки, обнимавшие ее за ноги, и старики со старухами, которые норовили пожать ей руку. Глава семьи – тот, кто руководил высвобождением повозки, – отогнал их от нее.

– Кстати, меня зовут Серрес.

Он протянул ей руку.

– Теала, – ответила Тесса, назвавшись вымышленным именем, которое придумала несколько миль назад.

– Премного благодарен тебе, Теала. С полдюжины человек прошли мимо нас, даже не взглянув. Так ты идешь во Влорстад?