— Как нога? — Я кивнул в сторону синего гипса Райли.

Ее губа выпятилась, печально надувшись.

— Теперь все в порядке.

Лила издала сдавленный звук, звучавший одновременно сердитым… и милым с выражением возмущения на ее лице.

— Не могу поверить, что ты прождала целый день, прежде чем позвонила и рассказала мне о своем несчастном случае! Ты сломала ногу, какого черта!

— Перелом, — поправился Колтон. — Не сломана. Ей повезло, что я был рядом и услышал ее крик.

— Тебе не следовало подниматься по лестнице, когда ты была дома одна. Она никогда не была устойчивой. — Лоб Лилы наморщился от беспокойства, когда она переживала за свою подругу. — Ты могла пострадать еще сильнее!

— Она могла просто позвонить мне, и я бы починил сломанный шкаф, — пробормотал Колтон себе под нос.

Райли зашипела, ее глаза вспыхнули от раздражения.

— Я все уладила, если бы не кошка, прыгнувшая на мою лестницу. Рори попросила меня посидеть с кошкой, пока они с Джексоном были в отъезде на выходных. — Она посмотрела на своего заклятого врага, сверкая глазами. — Я не... не нуждаюсь в твоей помощи, Колтон.

— Забавно. Это я отвез тебя в больницу посреди ночи.

Ее плечо распрямилось, а губы скривились от отвращения.

— Потому что ты настоял.

— Тебе было больно.

— Какая разница? Со мной все было в порядке, и я могла бы позвонить в 9-1-1!

— Мне не все равно, — прорычал Колтон.

Райли открыла рот, чтобы огрызнуться на него, но остановилась на признании Колтона. Она моргнула, снова открыла рот, прежде чем наконец заткнуться. Никакого остроумного возвращения? Ха, интересно.

— В любом случае, — пробормотала она себе под нос. — Как прошла твоя поездка, Лила?

Взгляд Лилы нашел мой, когда она покраснела. Она моргнула и пробормотала половинчатый ответ своей подруге.

— Ох, хорошо. Все было хорошо. Все было хорошо и хорошо.

— Она сказала «хорошо» четыре раза, — пробормотал мне Колтон достаточно тихо, чтобы девочки не расслышали.

Райли никогда не затыкалась и постоянно задавала слишком много вопросов. Удивительно, но сегодня она казалась более задумчивой. Я не упустил из виду, как она почти подозрительно переводила взгляды с Лилы на меня.

— Был ли Париж таким, каким вы его себе представляли? — Колтон надавил, нахальная ухмылка расплылась на его лице. Говнюк легко подхватил. Конечно, он так и сделал.

Лила издала сдавленный смешок.

— Ах, да. Все было…

— Хорошо, — закончил я за нее.

Ее голова резко повернулась к моей, и ее темные глаза вспыхнули еще темнее.

— Я хотела сказать, что все было волшебно.

— Секс тоже был волшебным? — Я ухмыльнулся.

Лила ахнула, совершенно возмущенная.

Райли споткнулась и чуть не упала на задницу, если бы Колтон не схватил ее.

Колтон издал крик, прежде чем замаскировать его приступом кашля. Его плечи тряслись от безмолвного смеха.

— ЧТО? – взвизгнула Райли.

— Мэддокс, — прошипела Лила. Ее руки сжались в кулаки по бокам, и я был почти уверен, что она думает о том, чтобы меня трахнуть. Попалась, маленький дракон. Теперь ей было некуда бежать.

Я ухмыльнулся сильнее.

— Мой член волшебный, детка. Не стесняйся признаться в этом.

Я проигнорировал свою девушку, которая смотрела на меня кинжалами, и повернулся к нашим друзьям с объявлением.

— Она моя девушка, и она переезжает ко мне.

Райли моргнула.

Колтон ухмыльнулся.

Когда Лила начала протестовать, я наклонился и прижался к ее губам, не обращая внимания на то, что у нас есть публика или что она собирается убить меня во сне. Я поцеловал ее, к черту последствия.

— Замолчи.

Она отстранилась от поцелуя, открыла рот, чтобы отчитать меня, но тут же снова закрыла его. Вместо этого она предпочла нахмуриться.

— Лила? — мягко спросила Райли.

Моя девочка уже сделала шаг назад, как будто собиралась убежать. Нет. Блядь. Я сделал выпад вперед и вдавил плечи в ее бедра, поднимая ее с земли и перекидывая через плечо. Одной рукой я крепко обхватил ее за задницу, а другой зацепил ее колени и прижал их к груди.

Лила вскрикнула и начала бороться, но это было бесполезно; У меня на плече был мой драгоценный груз.

Ни Райли, ни Колтон не пытались остановить меня, пока я шел к нашему зданию. Я поднялся по лестнице на третий этаж, стараясь не слишком ее трясти. Мое сердце сильно стучало в груди, и я знал, что играю с огнем.