Но Питти хорош. В течение одиннадцати минут он останавливает каждый выстрел, направленный в его сторону, и в какой-то момент совершает спасбросок в прыжке, от которого у меня сердце сжимается. Я даже не играю, а адреналин в моей крови высок. И вздутие живота стало еще сильнее. Нервы и сотня порций мексиканской еды плохо сочетаются.

Но удача Питти заканчивается, когда Мэтт Эриксон наносит удар, который летит в сетку в правом верхнем углу. «Торонто» ведет нас со счетом 1:0 — и как мило, что я теперь называю его «нас». На самом деле я не игрок Сан-Хосе. Я запасной игрок, который не собирается видеть ни секунды на льду, потому что Питти убивает его.

Моя работа заключается в том, чтобы сидеть здесь, время от времени открывая дверь скамейки, чтобы быстро сменить очередь. Есть запасные вратари, которые проводят девяносто процентов своего времени, сидя здесь, открывая и закрывая эту дверь. И люди удивляются, почему я пропустил несовершеннолетние, чтобы стать тренером.

Однако на одну ночь это чертовски весело. И у меня никогда не было лучших мест ни на одной из игр Веса.

Когда первый период подходит к концу, я снова пытаюсь привлечь внимание кого-нибудь из Торонто, но эти ублюдки все нагло катятся в сторону туннеля, не оглядываясь. С преимуществом 3-1 они имеют право чувствовать себя дерзко.

Я тащусь обратно в раздевалку с игрой Сан-Хосе на антракт. Моя одежда все еще там, на скамейке. Просто чтобы быть мудаком, я достаю свой телефон, снимаю одолженный шлем и делаю селфи в бирюзовой майке. Я отправляю его Весу. Он не увидит этого до окончания игры, но этот момент нужно увековечить.

— Привет, красавчик, — насмехается игрок. — Может, оставим фотосессии после игры?

— Полегче с ним, братан, — возражает кто-то. — Это большое дело для чувака.

— Конечно. — Я с благодарностью смотрю на игрока, который встал на мою сторону.

— Откуда ты? — спрашивает игрок. Он новичок в D-man.

— Вырос в округе Марин, но сейчас живу в Торонто. Я тренирую юниоров по хоккею.

— Круто! — Его лицо светлеет. — Торонто, да? Довольно забавно, что тебя вызвали на эту игру.

— Гм… — Это намного смешнее, чем он можно себе представить.

— Эй, ни хрена, — огрызается голос. Я смотрю в рычащее лицо Ника Соколава, звездного форварда «Сан-Хосе». Он должен следить за сайтами спортивных сплетен, потому что он, очевидно, узнает меня. — Этот парень не может быть нашим резервом! Тренер! Какого хрена? — Он встает, указывая на меня. — Он спит с чертовым врагом! Если ему в конечном итоге придется войти, он передаст игру Райану, черт возьми, Весли.

Теперь все смотрят. Потрясающе.

— Смотрите, — чирикаю я прежде, чем Герлах успевает ответить. — Ничто не делает меня счастливее, чем надирать муженьку задницу. Когда мы были детьми, у нас были соревнования один на один, и я выиграл свою долю в них. Я знаю, как остановить мудака.

В зале раздаются нервные смешки.

— Оставь этого человека в покое, — ворчит Герлах. — Забей сегодня шайбу в ворота, Соколав, и тогда будет все равно, кто в воротах.

А потом? Этот ублюдок так и делает.

Он забивает подряд голы во втором периоде, сравняв счет. Со скамьи я не пропускаю плотно сжатую челюсть Веса, когда он плюхается на скамью после смены. Он зол. Он не любит проигрывать. Но «Торонто» переворачивает ситуацию в конце секунды, снова вырвавшись вперед благодаря пуле Блейка Райли.

Звучит зуммер, и я снова покидаю лед со «своей» командой, не имея возможности подать сигнал одинокому игроку «Торонто». Я кричу: — Эй, Весли! — на отступающую спину моего мужа, что вызывает у меня хмурый взгляд Соколова. Кроме того, мой крик заглушается тысячами других криков, разносящихся по арене. Думаю, моему недолгому пребыванию в качестве профессионального хоккеиста не суждено стать свидетелями, но история будет не менее хороша, когда я расскажу ее Весу и ребятам после игры.

Начинается третий период. Питти снова находится под атакой и снова выдерживает мощную атаку Торонто.

По крайней мере, до погружения. Это не так красиво и плавно, как в первом периоде. На этот раз это неуклюже и совершенно неправильно, и два нападающих «Торонто» случайно сталкиваются с ним, когда он падает. Идет потасовка, и я не могу видеть Питти. Свистят свистки. Судьи катятся к сетке.

Меня наполняет облегчение, когда Питти помогают подняться. Он в порядке. Он спасся и выдержал пару ударов, но…

Он не в порядке, я понимаю.

Он баюкает свою руку-трость, крепко прижимая ее к груди. Один из рефери срочно говорит с ним, и Питти начинает качать головой. Его мягкие плечи слегка опускаются, когда он начинает отъезжать от сетки.

На скамейке все взгляды обращаются на меня.

ГЛАВА 5

Вес

Травмы – это хреново . Очень, очень хреново.

С учетом сказанного, мы уже обыграли Сан-Хосе на единицу, и теперь мы собираемся играть последние четырнадцать минут против их третьего вратаря? К концу этой игры мы будем в плюсе на дюжину голов.