— Ой, да все понимают, что никакая она не ясновидящая, что про это она врет, — сказала Анка, — но людям она и правда помогает, бабушку мою вылечила.

— Врет она не про то, что ясновидящая. Врет она про то, что она человек, — сказала старуха. — Вы слепые все будто, ничего не замечаете.

Руки у нее тряслись, стол ходил ходуном, тарелки дребезжали.

— В смысле, не человек, а кто? — удивился Гриша.

— Я думаю, — старуха стала говорить тише, — что лешачиха она. Вся семья у них лешие. Нелюди они.

— Чего? — громко сказал Гриша, Анка пнула его под столом. Он посмотрел на нее ошарашенно и сразу переключился на старуху. — Что вы несе... — Анка ударила его снова, и он замолчал.

— Послушай, сынок, умоляю тебя, — говорила старуха. — Держись подальше от них и от пацана их. И к лесу не приближайся больше, нельзя в лес теперь заходить: они глаза отведут, ты к деревне обратно не выйдешь. В деревне-то они слабые; в полную силу входят, когда в лесу окажутся, и вот там ты от них уже не спрячешься. Ты не видел такое раньше, не понимаешь, что они такое, для тебя это бабкины сказки, но это не сказки, я слышала о таком, я сразу поняла, кто они. Я и бабке Анне твоей говорила не связываться, я заклинала ее, она приходила, я говорила: берите пацана и бегите куда угодно, если это снова они — бежать надо, а она отмахнулась — и вот где она теперь, исчезла.

— Нет никаких леших, — сказал Гриша.

— А разве бывают лешие-женщины? — с искренним интересом уточнила Анка.

— Бывают, — ответила старуха, — и женщины-лешие бывают, и дети у леших бывают. Это сказки все, что лешие по одному в лесу живут. Бывают и одиночки, но часто они живут большими семьями, как обычные люди: муж, жена, дети. Своих детей они иметь не могут, поэтому воруют младенцев из окрестных деревень, а если не захотят местные отдавать им своих детей или еще как разозлят, то могут и деревню поджечь, никого не пощадят. Жалости в них нет, людей они ненавидят. Боюсь, здесь скоро как в Шижне будет, знаете же, что с Шижней случилось, тебе бабка-то сто раз, наверное, рассказывала?

— Колдунья там была? — спросил Гриша.

— Какая колдунья, нет никаких колдуний, про колдуний как раз сказки. В Шижню лешие пришли, хотели детей забрать, местные сопротивляться стали, вот они дома им и спалили. А детей лешие все равно забрали. Бабка Анна твоя все видела, она молодой была, глупой, чудом спаслась и отца твоего спасла, один он из детей той деревни с родителями остался, остальных лешие забрали. Она не рассказывала тебе ни разу, что ли?

«Точно, старая Анна же была из Шижни», — вспомнил Гриша слова Кира.

— А зачем лешим дети? — спросила Анка.

— Чтобы их тоже в леших превратить, им же нужно род свой продолжать, а детей своих они иметь не могут. Они ребенка заберут, в лесу его вырастят, воспитают, и он тоже в лешего превратится.

Анка посмотрела на Гришу и улыбнулась, мол, вот это бред, но Гриша вспомнил несколько историй из своего детства, и ему стало страшно. Возможно, старуха говорила не такой уж и бред.

— А почему вы думаете, что моя... эти люди лешие? — спросил Гриша.

— Я сначала сомневалась. Рассказали мне про них — я подумала: ну заняли чужой дом, значит, живут, работают, черт с ними, пусть занимают, все равно же пустовал, они дом хоть в порядок привели, ухаживают. Потом мне сказали, что собака у них странная, очень на волка похожа, огромная, с янтарными глазами, тут я уже заподозрила. Ни один нормальный человек волка держать не будет и к детям не подпустит, да и разве волк будет обычным людям прислуживать.

— Да какой там «прислуживать», вы бы его видели, — хихикнула Анка.

Гриша недовольно посмотрел на нее и махнул рукой: не мешай.

— Но потом про сына их мне рассказали, — продолжила старуха. — Что чудной мальчик он, будто с луны свалился, фильмов не знает, телефона нет, что такое интернет — не знает, уже любая старуха слышала про интернет, а он слова даже такого не знал, удивился, спросил, что это. Про телевизор всем рассказывал, будто только что его впервые увидел. В лес ходит один, родители на это внимания не обращают, хотя не пьяницы вроде, приличные люди, одеты нормально, мужики крепкие, работящие. Какие приличные люди отпустят маленького сына в лесу одного играть, все знают, что в этом лесу заблудиться и сгинуть проще простого. Значит, знают, что не потеряется он. Я тогда уже начала говорить, что лучше от этих людей подальше держаться и детей своих к ним не подпускать, что странные они. А потом эта тетка их, якобы ясновидящая, Кристинку нашла, и тогда все совсем понятно стало.

— Какую еще Кристинку? — спросил Гриша.

С каждым словом старухи ему становилось все хуже. Правду она говорила, правду: он давно понимал, что отличается от местных ребят, но думал, дело только в том, что у него телевизор только сейчас появился.

— Девчонка Макаровых, Кристинка, в лесу от родителей отошла и заблудилась. Они побежали к лешим этим, хотели попросить с собакой девчонку поискать, тетка их врала, что собака обученная, дрессированная. Но тетка без собаки пошла девчонку искать и нашла.