А еще говорят, что я доктор плохой! Одному «прозреть» пообещал, так вот даже у тех кто просто рядом стоял глаза открываться начали.

Ну и прекрасно.

Мне только и осталось поддаться главному врачебному принципу «не навреди!» и уговорам невест, свалив оттуда подальше.

Никто и не возражал. Не благодарные!

А ведь давно мы так спокойно не гуляли. Пожалуй с той самой ночи у той так и оставшейся для меня безымянной речушки. Вот только на этой территории можно было быть уверенным, что таких «волков позорных» не водится.

— Я разговаривала с Христафором Милорадовичем, — поделилась Алина, едва мы отошли подальше от казавшейся совершенно игрушечной на фоне темного неба беседки. — Нас оформят как постоянных сотрудников его отдела. Он должен был сообщить тебе об этом завтра. Но и не возражает, если ты узнаешь об этом от меня.

Я с укоризной посмотрел на Карееву, что та, благодаря темноте, вполне благополучно проигнорировала. Стоит ли в такой момент о работе. Кто из нас малолетняя (относительно моей «почти сотни на двоих») девочка и должен ценить очарование момента?

— Продолжай. — Предложил я.

— С завтрашнего дня мы втроем переходим в его непосредственное подчинение.

Я задумался.

— Что для нас изменится? — номинально мы и так числимся его сотрудниками, пусть в официальных документах девочек прописаны другие командиры.

Я же вообще являюсь младшим научным сотрудником Института стратегических инициатив.

— Ты не понял, Саш, — покачала головой огневка. — Нас оформят официально.

— Ох… — Выдохнула держащаяся за мою левую руку Громова.

Понимаю. Сам удивлен.

Корочка со старомодной, — как дань традиции, — надписью «Третье отд?леніе»… Это почти как железобетонный бункер в кармане. Не поручусь, но вполне вероятно, что если бы такая «ксива» была с собой во время нашего пляжного «отдыха», то кое-кто скорее сам бы застрелился, чем позволил себе даже голос повысить. Серьезная здесь репутация у канцелярских среди простого люда. На господ же корочка действует очень неоднозначно: кто-то условно падает на пол, прикрывая голову руками, а в чьих-то сердцах вспыхивает пожар гнева. Лазоревые слишком многих подчистили во время мятежей лет сорок назад. Нельзя тогда было иным макаром поступить. Иначе к нынешнему году империи бы уже не существовало. Но обида в иных Родах осталась. Злая. Нешуточная. Мрачный шлейф двухсотлетней истории существования Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии словно плащом окутывает плечи подателя сего документа, распространяя вокруг ауру опасности и страха. Невольно всплыли на ум строки великолепной книги: «Есть во флоте флажный сигнал, для понимающих жутковатый и зловещий — „Следую своим курсом“. Случается, в бою или при торпедной атаке просто нет возможности застопорить ход и спасать качающихся на волнах людей, поскольку четкий приказ это недвусмысленно запрещает, у капитана другое задание, которое он обязан выполнять в первую очередь., чтобы не творилось вокруг. И тогда на мачте взвиваются флаги, составляющие звучащий смертным приговором сигнал, корабль идет, не сбавляя хода и не меняя курса — прямо по чернеющим в воде головам…» [1]. Так вот корочка «Тройки» — сигнал менее страшный, чем взметнувшиеся к небу тревожные флаги.

Остался всего один простой и ясный вопрос — зачем?

[1] Александр Бушков. «След пираньи».

Глава 5

Мы ехали на базар.

И пусть никого не смущает, что втроем, ночью, да еще и с американскими пистолетами-пулеметами наготове. Да и с обычными пистолетами, кстати, тоже.

Базар — ведь не только торговище, но еще и способ решения иных вопросов.

Было нас в старом «Форде» трое: Кареева, помощник Фрица Долгоруков, дай бог памяти, вроде бы Сергей Васильевич. Вот не хватало еще опозориться. Ну и скромный я, развалившийся на половину достаточно удобного заднего «дивана».

На троих мы вполне неплохо сообразили: пара «Томпсонов» разошлись мне и магичке и три пистолета. Стандартные 1911 ковбойского, чтоб его, производства. Подаренный Громовыми ствол пришлось оставить на базе. С собой мы брали только «обезличенные» пистолеты со спиленные в мастерской номерами. Руки жаждали АК и какой-нибудь… Хм, а вот с пистолетами в российской империи не то чтобы плохо, но найти достойный аналог классическому «Кольту» довольно сложно.

— Сергей Васильевич, что у нас по оперативной? — Поинтересовался я, закончив проверку распределения носимого БК и еще раз пересчитал магазины в салоне машины.

Активных столкновений не полагалось Вон князь Долгоруков вообще не беспокоиться о том, чтобы проверить оружие, но я привык жить несколько в другой реальности.

И Карееву приучил.

Ей некомфортно, кстати. Да та же юбка нормально смотрелась бы в какого-нибудь притоне из мира «старого», но по местным реалиям вполне идентифицирует даму как представительницу древнейшей профессии. Или то же самое, но с обслугой чисто криминальной среды и, возможно, ограниченного круга лиц. О «принадлежности» девушки к определенной среде вполне говорил «Томми» с коробчатым, как и у меня, магазином, и демонстративно болтающийся ствол.

А что? Не можешь спрятать, выставь на показ. Но так, чтобы и дебилу «понятно было», что пользоваться ты своими игрушками не умеешь.

— Дед бы увидел — убил бы. — Пробормотала Алина.

Возможно. Но не думаю.

— Не волнуйся, на тебе сейчас столько «штукатурки», что и родная мать не узнает! — Заверил я.

Искренне. И для моего заявления были все основания. Просто Катя размалевала мою невесту так, что ее теперь и не во всякий бордель пустят. Чтобы не оскорбляла своим видом приличное заведение!