Зато он, благородный лорд, чувствует себя самым слабым из троих! Не маг, не опытный боец… Это Айлин и Фарелли спасают и берегут его, прикрывают от беды. И, если понадобится, пожертвуют собой, лишь бы он дошёл до цели…

Тропа стала шире, и гнедая итлийца зашагала вровень с Искрой, а через мгновение Фарелли вкрадчиво произнёс:

– У вас такое лицо, благородный синьор, как будто вы хотите кого-то убить.

– Не вас, – буркнул Аластор и тут же устыдился собственной грубости.

И к кому? К человеку, которому снова обязан!

– О, это радует! – жизнерадостно и совсем не обидчиво отозвался итлиец. – Ничего, остановимся на обед, сварим что-нибудь вкусное, и вам полегчает. Большим мужчинам нужно хорошо есть, а из-за этого недостойного синьора, прими его Баргот, мы остались без завтрака. Безобразие!

– Даже спорить не буду, – усмехнулся Аластор. – Хорошо, что живы. А я ещё… не поблагодарил вас…

Он бросил быстрый взгляд в спину едущей впереди Айлин, но подруга была слишком далеко, чтобы слышать их тихий разговор.

– Пустое, синьор, – небрежно пожал плечами итлиец. – Я вам тоже кое-чем обязан, знаете ли. И всегда рад быть полезным. А ножом, арбалетом или котелком – это уж как доведётся.

– Давно вы занимаетесь этим ремеслом? – помолчав, спросил Аластор, не зная, как подобраться к тому, о чём хочется спросить.

Он впервые задумался, что итлиец выглядит ненамного старше, да и не поймёшь по его гладкому тонкому лицу настоящий возраст. Но так легко убивает…

– Лет десять, – по-прежнему беззаботно ответил Фарелли. Возвёл глаза к небу, что-то беззвучно посчитал и подтвердил: – Ну да, где-то с шестнадцати. У нас в Итлии рано начинают. Жара, синьор, сами понимаете. Апельсины зреют быстро, красивые девушки – ещё быстрее, приходится за ними поспевать.

– Вы стали наёмником в шестнадцать? – поразился Аластор. – А как же ваше ремесло и мастер?

– Ну, так я не уезжал из города, – ловко выкрутился итлиец. – Одно небольшое дельце там, другое здесь – ремеслу это совершенно не мешает. На свете полно благородных синьоров, которым требуется ловкая шпага и умение молчать про их секреты. Но такая работа бывает не каждый день, а безделье – мать всех пороков, как говорит мой мастер.

– Он тоже? – вырвалось у Аластора.

Они с Фарелли разом посмотрели друг на друга и хохотнули.

– Но королева очень вас ценит, верно? – ступил Аластор на весьма скользкий лёд. – Если выбрала для такого дела…

– Её величество знает в людях толк, – согласился итлиец, но Аластору показалось, что улыбка на красивом смуглом лице поблёкла. – Я чрезвычайно горд её доверием. Охранять… такую важную особу – это честь.

– Только честь? А как насчёт выгоды? Если не секрет, сколько стоит моя… безопасность?

Аластору казалось, что они с Фарелли перекидываются словами, словно мячиком в игре, легко и быстро.

– Хотите знать, что мне обещали за успех? – глянул на него итлиец. – Деньги, разумеется. И дворянство. И… ещё кое-какие мелочи…

Его улыбка снова показалась Аластору слишком натянутой. Что ж, королева и вправду не поскупилась. Дворянство – это очень приличная награда! Похоже, она и вправду заинтересована, чтобы они с Айлин вернулись в Дорвенну.

– Я обязательно скажу её величеству, что вы заслужили награду в полной мере, – пообещал он. И замялся, но всё-таки выдавил: – Синьор Фарелли, а когда… когда вы впервые убили человека? Это была дуэль? Или просто схватка? Простите, если это слишком личное…

– Личное? Что вы, синьор, нисколько! – Лицо итлийца было так бесстрастно, а голос так любезен, что Аластор мгновенно пожалел о вопросе, но Фарелли продолжил: – Но вряд ли я смогу сказать это точно. В большой драке не всегда знаешь, кого уложил ты, а кого – твой товарищ. Опять же, раненые могут выжить, а могут отдать душу Претёмной… Кажется, это был какой-то бандитто… как же по-вашему… разбойник. Решил поживиться моим кошельком в переулке. Идиотто, что сказать!

– Разбойник? – с некоторым облегчением переспросил Аластор. – Ну, туда ему и дорога. Если вы владеете шпагой, как арбалетом и ножом, я бы вашим противникам не позавидовал.

– Шпагой как раз похуже, – признался итлиец без всякого смущения. – Бретёру точно уступлю, да и многие дворяне владеют ею лучше меня. Но у нас в Итлии свой стиль, мы дерёмся с рапирой в одной руке и дагой – в другой.

– А! – выдохнул Аластор. – Это я видел! Но сам не пробовал. Может, как-нибудь дадите урок?

– К вашим услугам, синьор, – кивнул итлиец. – Хотите, я и ножи вас научу кидать. Со мной вряд ли сравняетесь, но в бою лишних умений не бывает.

– Ножи? Это не дворянское умение, – смущённо улыбнулся Аластор. – Не поймите меня неправильно! Я бы хотел, но…