Итак, как я добрался до этого рудника? Орби потянул за ниточки. Орби связан с голливудской студией «Бегемот» и пригрозил прекратить показ всех мультфильмов в кинотеатрах Меркурия. Это сработало без промедления. Является ли печальным фактом, что цивилизацией правит то, что апеллирует к чувствам, а не к интеллекту?

Как бы то ни было, мы оказались в экспериментальной шахте. Доктор Ронсон Халберт любезно провёл нас по территории. Мне понравился этот человек. Естественно, он мало что рассказал. Но там, внизу, есть какое-то колоссальное оборудование, которое, похоже, сможет добуриться до Марса и обратно. По словам Халберта, когда установка будет смонтирована, производительность увеличится как минимум в десять раз. Похоже, он уверен, что на этот раз у него всё получится.

Мне не нужно объяснять вам, что будет означать успех этого проекта. Наконец-то атомную энергию можно будет использовать для работы в тяжёлых условиях. Можно сыграть на этом, потому что это будет большим, простите, колоссальным достижением. Лучше, чем паровая энергия, электричество, ракетные турбины.

Соберите все данные об атомной энергии, какие только сможете, и вставьте их в мой отчёт. Как горсть песка может доставить ракетный корабль к Гермесу и обратно. С её помощью можно перемещать астероиды. По словам Халберта, в массе размером с нашу Луну достаточно энергии, чтобы запихнуть всю нашу Вселенную в шляпу.

И это дёшево! Затраты на систему во всех отраслях промышленности снизятся настолько, что вы не сможете измерить её с помощью арифмометра длиной в милю. Стоимость установки этого устройства здесь, по признанию Халберта, составляет пять миллиардов долларов. Но оно окупится за год эксплуатации. Пять миллиардов! Меркурианцы, несомненно, перешли с ним все границы. И он был изгнан Землёй….

Это будет грандиозно, шеф, если всё получится. Даже если нет, это всё равно будет грандиозно, если вы понимаете, о чём я. Дата первого испытания назначена уже через три дня. Какая удача, что я здесь. Или, может быть, вам повезло, что вы оказались там, где вы находитесь!

Но, как я уже сказал, доктор Халберт уверен в себе. На этот раз, по его словам, у него всё под контролем. Я очень надеюсь, что он прав.

Хорошо. Шеф, вы одобряете этот пункт? Не будьте так злопамятны в своих воодушевляющих речах. В конце концов, я чувствительная душа, поэт по натуре, а вы задеваете меня своими грубостями — по пять центов за слово. Я делаю всё, что в моих силах, и, при всей моей скромности, когда Уайрик говорит, что выкладывается по полной, то он выкладывается по полной! Почему вы не отправили в этот тур Андерсона? Потому что вы чертовски хорошо знаете, что я могу обойти всё кругом и найти материал для написания статьи.

Что касается моих редких перерывов в медицинских целях, вы же не хотите, чтобы на вас работал инвалид, не так ли? Поэзия, в конце концов — это моё расслабление. Ах, это дар Бесконечности стремящемуся человеку! Без неё я был бы пустой оболочкой. Орби говорит, что у меня неплохие стихи. Всё это только для того, чтобы подкрепить моё эго, после того как вы его разрушили — по пять центов за слово. Люблю и целую. Рик.

Двадцать четвёртое мая, полночь.

Дорогой Рик:

Я не уверен, есть ли вообще толк в этой статье об атомной энергии. Халберт — изгнанник, учёный, дискредитированный по всей Земле и Системе. Не понимаю, неужели меркурианцы настолько глупы, чтобы поддерживать его? Большую часть своего срока изгнания он был скитальцем и самозваным пророком атомной энергетики. Хлам стоимостью в пять миллиардов долларов — вот что ты описал в своём отчёте. Стоит ему только пискнуть, и он взорвёт половину Меркурия, включая тебя. Я, конечно, буду скучать по Меркурию.

Тебе обязательно копаться в подобных вещах? Мне нужны интересы людей, жизнь, романтика! Тем не менее, мы сможем использовать часть твоего материала, рассматривая всё с точки зрения превосходства Земли. Как её второсортные учёные отправляются на другие планеты и становятся там гениями. Но, пожалуйста, дай мне хоть какой-то повод думать, что я не полный дурак, раз отправил тебя на это задание. Пожалуйста!

И, чёрт бы тебя побрал, Рик, перестань надо мной издеваться, пять центов или не пять центов. Ты прям такой чувствительный? Ты настолько толстокожий, что тебя нужно оскорбить, чтобы привлечь твоё внимание на пять минут. Если не считать выпивки и поэзии, ты — неплохой журналист, так что мне приходится постоянно направлять тебя, даже по пять центов за слово. Этот Орби, наверное, плохо на тебя влияет. Голливуд, да? Я и отсюда чувствую, что он распутник. Он явно не человек, раз ему нравятся твои стихи.

Ну, что скажешь, Рик? Может, ты действительно начнёшь вести себя как хороший мальчик? Браун.

Двадцать пятое мая, полдень.

Уважаемый шеф:

Ваше красноречие тронуло меня. По дороге в обсерваторию Тёмной стороны я рыдал, как женщина. Но это были слёзы от холода, шеф. Это действительно опасное путешествие. Одна небольшая трещина в вашем герметичном костюме, и вы замёрзнете насмерть за одну минуту. Чтобы добраться туда, потребуется не более трёх часов. Но за это время чудовищный холод просачивается мимо ваших обогревательных спиралей. Температура поверхности — минус 120 градусов. Вот уже миллиард лет на этой стороне вечной ночи Меркурия.

Дальше, за пределами Сумеречной территории, там, куда не могут проникнуть Горячие ветры, температура опускается почти до абсолютного нуля. Никто никогда не проходил пешком больше ста миль.

Я прибыл в Обсерваторию, чувствуя себя живой ледышкой. Но это того стоило. Конечно, они обогревают её с помощью подземного трубопровода, который доставляет воздух с дневной стороны. Умные, эти меркурианцы, хотя я думаю, что всё придумали земные инженеры. Как бы то ни было, вот он, огромный трехсотдюймовый телескоп-рефлектор.