Возле дверей моей гримерки неизменно стояли фанатки, у которых всегда волшебным образом оказывались пропуска. Поэтому я открыл ближайшую дверь, пока они меня не заметили, и увлек Макси в полумрак комнаты.

Мы оказались в просторной гримерке, тускло освещенной светом от настольной лампы. И Ден наконец выпустил мою руку. Мы стояли друг напротив друга и оба тяжело дышали.

– Рад тебя видеть, Макси, – произнес он слегка хриплым голосом, пуская в ход обольстительные нотки.

– Я тоже рада, что наконец-то нашла тебя! – заявила я.

– Раз ты рада, это может привести нас к новым поцелуям? – Я почувствовала, как его горячие ладони легли на мою талию и тут же обожгли кожу сквозь тонкую ткань платья.

Мой взгляд устремился к его губам, которые сейчас были слишком близко от моих. У меня едва не подогнулись коленки, но я усилием воли отвела взгляд и отстранилась от него, сделав два спасительных шага в сторону. Ден тем временем опустился на диван и вдруг стянул с себя футболку. Затем схватил одно из полотенец, лежавших в стопке, и закинул его на шею.

– Что ты делаешь? – испугалась я.

– Я всегда так делаю после концерта, я жутко вспотел.

Я уставилась на его обнаженный торс, который оказался усладой для глаз. Даже сейчас, весь потный и взъерошенный, он выглядел так, что все гормоны зашкаливали. Мой взгляд ухватился за татуировку на его груди, которую мне захотелось внимательно рассмотреть. На гладкой коже были изображены фрагменты нотного стана с разлетающимися нотами и какие-то птицы. А приглушенный свет еще больше расчерчивал его привлекательные рельефные мышцы. Все инстинкты говорили мне держаться от него подальше, поэтому я сделала еще один шаг назад и, наконец, отвела свой любопытный взгляд. Но Ден уже давно поймал меня за откровенным разглядыванием, и теперь сидел на диване с мягкой усмешкой на губах.

– Я хочу, чтобы ты вернул мне мою скрипку, – требовательно произнесла я, стараясь больше не смотреть на него.

– Послушай, Принцесса, ты говоришь так, будто бы это я злостно отобрал у тебя скрипку. Но ведь ты сама вручила ее мне и убежала, ничего не объяснив. Так что потрудись сначала рассказать, зачем ты так поступила, а потом я подумаю, возвращать скрипку или нет.

Он был прав. Да, я слишком резко начала. Но нельзя же так похищать девушек с концерта?

– Я не могла поступить иначе. Спасибо, что выручил меня, – я смягчила тон.

– Так чего ты испугалась?

– Мой отчим не должен был узнать, что я играю на улице. Ему бы это очень не понравилось.

В следующий момент Ден поднялся с дивана и в два шага оказался рядом со мной.

– Я верну тебе скрипку, Принцесса, – тихо произнес он и провел пальцем по моей щеке. – Но только после того, как получу два обещанных тобою поцелуя. Надо уметь играть по честным правилам.

– Зачем ты это делаешь? – Я неодобрительно взглянула на него.

– Что именно я делаю?

– Ты изображаешь из себя такого порочного плейбоя. Ты притворяешься или ты в самом деле такой?

– А ты тоже притворяешься прилежной, хорошей девочкой? – Он склонился совсем низко ко мне, щекоча мою кожу своим дыханием. – Может быть, на самом деле ты хочешь скинуть эту маску, забыть о приличиях, стать необузданной и потерять голову? Хочешь стать такой? Что мне для этого нужно сделать?

– Если я и решу стать плохой девочкой, то ты точно не будешь этому свидетелем, – прошептала я, а затем уперлась ладонью ему в грудь, пытаясь отстранить его от себя. И тут же по моей руке пробежал мощный разряд – это соприкосновение вызвало искры. Я убрала руку и застыла, не в силах ни двигаться, ни дышать, потому что близость Дена опаляла. Ощущение было пугающим, и я не знала, что нужно делать.

– Я верну тебе скрипку завтра. Договоримся, где ты сможешь забрать ее. После поцелуя.

Стараясь не краснеть от близости его голой груди и шелеста губ у моего лица, я задала вопрос, который меня так мучил.

– Почему ты так серьезно относишься к какому-то спору? – удивилась я.

– Когда мой друг однажды проиграл мне в споре, ему пришлось прыгать с парашютом. А тебе всего лишь нужно меня поцеловать. Ты знаешь, что за поцелуй со мной все эти девушки из зала готовы были бы убить друг друга? А мне еще приходится тебя уговаривать.

– Но я не твоя фанатка, поэтому и не мечтаю поцеловать тебя, – пробормотала я. Мой разум отчаянно твердил мне, чтобы я не мутировала в такую дурочку.

– Но ты должна расплатиться за свой проигрыш.

– После этого ты вернешь мне скрипку?

– Разумеется. Твоя скрипка у меня дома. Ты сможешь забрать ее завтра.

– Ну хорошо. Я тебя сейчас поцелую, но об этом никто не должен узнать.

– «Никто» – это тот парень, который пришел с тобой на концерт?

– В первую очередь он. Я сделаю это только потому, что умею держать слово. Раз ты придаешь такое большое значение какому-то глупому спору, то так уж и быть, я приму твои правила. А после этого я сразу уйду. Эдуард меня уже, наверно, потерял.