— Ну, куда мы поедем?

— В колонию для несовершеннолетних.

— Романтическое начало, — невесело пошутила Красавина. — А я уже начала переживать, что не успела заскочить домой и переодеться в цивильное.

— Вытащим пацанов, а потом — в ресторан.

— Вот же дурачок. Я ведь не из-за ресторана.

— Понимаю. Просто сейчас ни о чем другом думать не могу.

— А что тут думать? У тебя есть постановление суда об условно-досрочном освобождении?

— Нет, — сказал я. — У меня есть вот это.

И я протянул ей свое спецудостоверение. Лилия Игнатьевна открыла корочки и внимательно их изучила. Соболиные ее брови поднялись.

— Серьезный документ, — проговорила она, возвращая документ. — Пожалуй, под такой руководство колонии может отпустить ребят, взяв с тебя подписку, что ты несешь персональную ответственность за них.

— Вот. А ты послужишь как бы дополнительной гарантией.

— Миленькую роль ты мне уготовил.

— Ничего, дело то святое. Тем более, что пацаны тащили не с целью наживы, а ради научного любопытства.

— Даже так?

— Да, представь. Целый класс вундеркиндов.

— Они же трудные подростки.

— Ты даже не представляешь — насколько?

Пока мы так перебрасывались фразами, машина покинула городские пределы. Колония, где томились Трегубов и Парфенов, находилась в двадцати километрах от города, в поселке Верхи. Я торопился и моя спутница понимала это. Разъедется руководство колонии по домам, тем более, что завтра суббота, и считай, пацанята застряли до понедельника. И мы едва не опоздали. Подъезжая к КПП, я увидел милицейский «ГАЗик», который уже начал движение. Пришлось перегородить проезжую часть.

Водила ментовоза сердито просигналил. Старший лейтенант кивнула мне и вышла из салона. Появление из таинственной черной «Волги» эффектной девушки в погонах, произвело впечатление. Из «ГАЗика» выбрался милицейский чин, откозырял Красавиной, сияя замаслившимися глазками. Она что-то ему сказала, указывая на мою машину. Я понял, что пришло время выйти на сцену мне. Не спеша, я выбрался из салона. Чин уставился на меня. Седые усы под сизым носом его зашевелись.

— Начальник воспитательно-трудовой колонии майор Корноухов! — представился он. — Прошу предъявить документы!

Я снова вытащил ксиву. Начальник изучил ее, откозырял и вернул.

— Чем могу быть полезен, товарищ Данилов?

— В интересах государственной безопасности должен взять у вас двух воспитанников, товарищ майор. Они будут находиться под наблюдением инспектора по делам несовершеннолетних товарища Красавиной либо до истечения назначенного судом срока наказания, либо до решении комиссии об условно-досрочном освобождении.

— Вас понял, товарищ Данилов… Если только под вашу ответственность.

— В крайнем случае, можете обратиться к полковнику Михайлову, начальнику Литейского УКГБ, он подтвердит мои полномочия.

— Я должен буду написать рапорт вышестоящему руководству.

— Это ваше право!

— Вы хотите забрать воспитанников немедленно?

— Совершенно верно.

— Ладно. Идемте в контору.

И он повел нас с Лилей в свой кабинет. Там мне пришлось написать расписку в получении под свою ответственность двух гавриков и поставить закорючку еще под какими-то бумажками. Наконец, дежурный воспитатель привел пацанов. Парфенов оказался рослым чернявым крепышом, выше, пожалуй, Доронина, а Трегубов — маленьким вертлявым, как Веретенников и рыжим, как Сидоров. На обоих была зэковская спецуха, головы стриженные. Когда вошли, доложили по форме — имя, фамилия, отчество, номер отряда и статьи, срок отсидки.

— Забирайте огольцов, товарищ Данилов, — сказал Корноухов. — Только личные дела побудут пока у нас.

— Благодарю, товарищ майор!

Тот поднялся из-за стола, проводил нас до КПП. Там часовой проверил выданные пацанам бумажки и, наконец, те оказались на свободе. Держа в руках авоськи с вещичками, они забрались на заднее сиденье «Волги». Красавина села рядом со мною. Я развернулся и рванул по направлению к Литейску. Пацаны молчали, видать, еще не врубились, какая перемена произошла в их судьбе. Лилия Игнатьевна поглядывала на них в зеркало заднего вида и улыбалась.

— Ну давайте знакомиться? — сказал я. — Меня зовут Александр Сергеевич. Я учитель физкультуры в двадцать второй школе, где с понедельника вы будете опять учиться. А это Лилия Игнатьевна, инспектор по делам несовершеннолетних.

— Да мы знакомы, — откликнулась та.

Я посмотрел в зеркало и увидел, как обе бритые головы склонились в знак согласия.

— Ну и отлично! — сказал я. — Субботу и воскресенье проведете дома. А в понедельник занятия в школе… Хотя мы, надеюсь, увидимся и в воскресенье. Наш восьмой «Г» собирается на одно интересное мероприятие. Ну думаю, друзья вам все расскажут!