— Детка, не надо. — Слова его были суровы, но глаза полны сожаления. — Если бы ты не был пьяна, мы бы даже не зашли так далеко. — Наклонившись, он не сводил с меня горячего взгляда, его голос был грубым. — Я бы отвел тебя обратно в свою машину, усадил на свой член и заставил твою задницу подпрыгивать, пока ты не кончишь.

Мои полные губы приоткрылись от откровенной сцены, промелькнувшей у меня в голове.

О Боже, я хотела этого. Я так сильно этого хотела. Сейчас. Прямо сейчас. Пойдем.

Должно быть, выражение моего лица было нетерпеливым, потому что губы Вика скривились, а когда он покачал головой, мои внутренности сжались, а затем умерли от унижения.

— Этого не случится. Не этой ночью.

Не этой ночью?

О Боже. Это был первый раз, когда он мне отказал. Унижение обрушилось на меня, как густая черная смола.

— Не смотри на меня так, — сказал он суровым тоном, но с мягким взглядом. — Я не собираюсь пользоваться тобой, киска, как бы сильно ты этого ни хотела. Это то, чего ты хотела, Нас. Пространство.

Было ли это так?

Конечно. Только теперь, когда оно у меня было, я ненавидела расстояние между нами. В том пространстве, которое я так желала, было холодно и одиноко. Без Вика я чувствовала себя одинокой. Пустынной. Заброшенной.

Это казалось неестественным. Просто… неправильно. Как будто часть моего сердца покинула меня.

Вот дерьмо. Не смей, Нас. Мои глаза защипало. Не смей плакать.

Я отступила от него, держа руки по бокам, и тихо призналась.

— Я чувствую, что потеряла своего лучшего друга.

Лицо Вика смягчилось так, что мое сердце замерло, и когда он открыл рот, чтобы ответить, я ждала. Его рот закрылся. И снова открылся, но ничего не вышло.

Ага. Молчание было примерно такого размера.

Мои глаза опечалились, я медленно кивнула. У меня защипало в носу, и я выдавила из себя улыбку.

Быть отверженным — ужасное чувство, и мы оба утонули в нем, втягивая друг друга в себя, тщетно пытаясь сделать глоток воздуха, прежде чем задохнемся.

Теперь, когда Вик помогал хихикающей Анике выбраться из машины, я молча смотрела, как он осторожно ведет ее в дом.

— Сделай шаг, — терпеливо произнес он. — Еще один. Ну вот. Почти готово.

Я быстро открыла входную дверь, позволяя ему войти. Его тело заполнило открытый дверной проем, и внезапное воспоминание о том, как он ухмылялся мне сверху вниз, блокируя доступ к дому, пока я не встала на цыпочки, не обвила руками его шею и не притянула вниз, чтобы поцеловать, напало на меня. Он осторожно проводил сестру вверх по лестнице, достаточно хорошо зная, где находится моя комната, учитывая, что мы провели там тысячу и одну ночь, заключенные вдали от мира в объятия друг друга.

Я не последовала за ним. Ждала в зале. Он вернулся и прошел мимо меня.

Моя душа взывала к нему, но рот отказывался передать эмоции, выпустив и так слишком много сегодня вечером, а в итоге получив нулевую отдачу.

Вик достиг дверного проема и запнулся, остановившись на полпути. Произнес, не оглядываясь назад:

— Как бы то ни было, я тоже скучаю по тебе, — его мягкий, как виски, голос омывал меня, как прохладный дождь в летний день.

Это накормило меня, этот маленький лакомый кусочек. Крошечный кусочек, брошенный голодающей женщине. И сколько он питал, столько и отравлял.

Вик закрыл за собой дверь, и щелчок замка эхом разнесся по открытому пространству. Это казалось таким окончательным, что я начала плакать.

С тяжелым сердцем я посмотрела на плитку в фойе затуманенными глазами и всхлипнула.

— Дерьмо.

Мне потребовалась минута, чтобы взять себя в руки, но когда я наконец это сделала, вздох смирения покинул меня, и я поднялась по лестнице. В своей комнате я обнаружила Анику лежащей на кровати в платье и со сброшенными туфлями. Мелкие резкие движения дали мне понять, что она все еще не спит, поэтому, будучи другом, я застонала, поднимая ее обмякшее тело, пытаясь раздеть ее.

— Вставай.

Ее голова болталась из стороны в сторону, и Аника надула губы:

— Я устала.

Расстегнув молнию на ее платье, я спустила рукава вниз по ее рукам и тихонько рассмеялась.

— Я знаю, что это так, кукла. Давай я переодену тебя во что-нибудь поудобнее, и ты сможешь выспаться.

— Хорошо. — Она сладко зевнула.

Я изо всех сил пыталась надеть ночную рубашку через ее голову, и когда она откинулась на кровать, я спустила ее платье вниз по ее ногам, оставив ночную рубашку лужицей вокруг ее живота. Послушайте, это было лучшим, что могло получиться. Слегка шлепнув ее по бедру, я прошептала.