[Тит: Уговорил… Погнали тогда в Гейзы.]

***

День тянулся к вечеру. В это время на улице становилось даже шумнее и многолюднее, чем утром или днём.

Большинство, конечно, рассасывались по дворам и кабакам. Врем было летнее, так что не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы растянуть какую-нибудь более-менее приглядную скатерть на покошенную травку и отдохнуть семьёй или даже целой кучкой далёких и не очень родственников.

[Юноша 2: …]

Тем не менее, это не было какой-то диковинкой Гердана – буквально по всему Континенту люди работали днём и отдыхали вечером. Что в Цвейсе, что в соседних Гейзах сейчас было тихо и пока что спокойно.

[Юноша 2: …]

[Тит: …]

На задворках Гейз, в небольшом заброшенном подполе стояло двое довольно опасно выглядящих парней из Гердана. Здесь тоже было довольно тихо, но напряжение, установившееся в этом ледяном помещении, весёлым уж точно нельзя было назвать.

[Юноша 2: …]

Тяжёлые кулаки юноши лежали в широких карманах серых мешковатых штанов. Он до сих был с абсолютно голым торсом.

[Юноша 2: …]

Видимо, раньше в этом помещении хранили различные соленья и овощи, а потом они кончились, и в оборот пошли веники для бани и избы. Повсюду до сих пор валялись иссохшие листья и кусочки трескучих веток. Деревянные полки покрылись осыпавшейся с просевшего потолка землёй, а крыша крохотного сарайчика, в котором и был заветный люк, чуть ли не полностью прогнулась к вечно сырой подгниловатой почве. Внутри оранжевым сиянием разбрасывалась лампа – довольно редкое и дорогое удовольствие для жителей Континента.

[Юноша 2: …]

Прошлый хозяин сарайчика был обычным работягой, но умер, так и не оставив наследства. Сейчас же здесь барыжили наркотиками, табаком и алкоголем.

[Юноша 2: …]

Спокойный голубой взгляд юноши неотрывно находился на широкоплечем бородатом мужике, сидящим напротив него на удобном, но совершенно не роскошном кресле. В его руках был нож, которым он скрупулёзно водил по стопке пожелтевшей бумаги в своей руке. Длинные русые волосы свисли до плеч, а лицо сморщинилось от возраста.

[Юноша 2: …]

Этого мужика знали даже за пределами Цвейса: он курировал наркооборот в нескольких соседних графствах. В основном на точках работали его доверенные наёмники, а сам он сидел где-то на «белой» должности.

[Юноша 2: …]

[???: …]

Тем не менее, прямо сейчас он был здесь. Грот Мордоворот был здесь – прямо перед лицом юноши.

[Юноша 2: …]

[Грот: За чем пришли?]

[Тит: Шарашом.]

[Юноша 2: …]

Лицо мужика схмурилось. Рядом с ним стояло двое его личных громил – матистых и опытных мужчин, ранее разбойничавших на трактах или участвовавших в войнах, а может и всё сразу.

[Грот: Сначала деньги.]

[Тит: Конечно.]

Лысый парень волновался. По его лбу тёк пот, сверкая в рыжем свете лампы. Стараясь не дрожать, Тит глубоко вздохнул и вытянул из своей сумки положенную сумму – 30 монет (на такую сумму можно было преспокойно жить неделю).

[Грот: Хмм…]

Грот тут же захапал горстку позвенивающего металла и раздражённо зарычал.

[Юноша 2: …]

Бородатый мужчина выглядел крайне мрачным и суетливым. Было видно – он был опасным человеком, очень опасным человеком.

[Юноша 2: …]

Тем не менее, юноша продолжал держать руки в карманах и даже не пытаться отвести от него взгляд.

[Юноша 2: …]

[Тит: …]

[Грот: Шараш, значит…]

Он нагнулся куда-то в сторону и вытянул небольшой мешочек с шуршащим содержимым, кинув его на стол.

[Тит: Но ведь 30 монет это за две дозы. Я же с друганом пришёл, не видите?]

[Грот: Расценки поменялись – теперь это одна доза.]

Голос Грота был слегка сипловатым, но очень убедительным и грозным. Он звучал так, словно всю жизнь мечтал убить Тита, желал ему самой мучительной и жуткой смерти.

[Тит: А чё за хуйня? Мы ж когда только пришли, 15 за дозу было.]

[Грот: Я сказал: «Расценки поменялись»… Что конкретно тебе не понятно?]

[Тит: С какого хуя ты тут меняешь расценки? Думаешь лохов, блять, нашёл? Хуй те в рот!]

Тит совсем забыл про свой недавний страх. Его лицо побагровело, вены взбухли, а громадные кулаки сжались, слегка дрожа от злобы.

[Грот: Деревенщина, как я погляжу, совершенно забыла, где её место…]

Двое телохранителей мужчины хотели уже дёрнуться, но он одним лишь ворчащим фырком остановил их, грозно воткнув лезвие ножа в одну из полок.