Беспомощно оглянулась на Володю… Одной мне тут не справиться: я не смогу отказать ребенку. Не смогу, и все! Особенно, когда он так искренне умоляет…

Погладила его по коротко стриженной макушке, наслаждаясь ощущением мягкого ежика под ладонью… Так бы и стояла всю жизнь, замерев от нежности…

– Я тебя отвезу завтра. Встанем пораньше и поедем. Сейчас-то зачем дергаться, Галь? Время позднее, везде пробки… Ты дома окажешься глубоко за полночь.

Грустно кивнула, не зная, радоваться или плакать…

Меня остановили – да. Это классно.

Только мне хотелось бы услышать немного другие слова…

– Ты останешься, правда? Останешься с нами, Галя?!

– Да. И почитаю тебе сказку на ночь. Хорошо? – Слабо улыбнулась.

Иллюзия семьи – она затягивает. Не знала, что это страшнее любого наркотика: стоит раз попробовать, и с каждым часом все труднее отказаться.

– Ура! Ура! А хочешь, я буду тебя мамой называть?!

Зря я схватила тарелку со стола… Надо было просто хватать вещи и бежать, чтобы не придумывать сложные ответы на простые вопросы…

Теперь тарелка падала, а я испуганно ждала, когда она брякнется о мраморную плитку и разлетится осколками по сторонам…

– Ого! Смотри! Не разбилась! – Восторгу Дениса не было предела! – А как ты это так сделала, Галь? Давай, еще одну?!

В цепких мальчишечьих ручонках тут же оказалась целая стопка собранной посуды.

Отвлекла, блин, человека от серьезного вопроса!

– Она была заколдована, Денис. Потому и не разбилась… – Тупая отмазка, совсем не для семилетнего парня. Он же не поверит. Высмеет…

– Заколдовала? – Он протянул это слово с таким сомнением… Внимательно посмотрел на то, что уже оказалось в его руках. – А эти сможешь тоже колдануть?

– Что сделать?

– Ну, колдани. Чтобы они тоже были крепкие!

– Это очень сложная работа, Дёнь. – Черт побери, да я готова устроиться ведьмой на пол-ставки. И в свободное от основной работы время постоянно колдовать. Только бы он больше не устраивал никаких провокаций!

– Ну, давай. Поработай. Меня дед все время ругает, что посуду бью. А мы сейчас с тобой заколдуем все, и проблем не будет…

Оглянулась на Володю, который слушал весь этот разговор в каком-то странном, задумчивом молчании.

Он вообще не очень разговорчивый, каждое слово – на вес золота. А тут и совсем примолк.

– Кому-то надо руки перешить, я думаю. Или пристегнуть туда, откуда они должны расти. И все, колдовство не понадобится.

Суровый. Суровый дедушка.

Если только слушать, как он говорит, покажется, что внук живет в ежовых рукавицах. Если не видеть, какой любовью наполнены глаза Усольцева, когда Денис этого не видит.

– Галь… А Галь…

Парень, все же, вернул стопку тарелок на место. Мое сердце вернулось туда, где должно было быть, и больше не пыталось оборваться: гору осколков на полу я бы просто не выдержала!

– Что, малыш?

– А ты взаправду колдовалка?

– Колдунья. – Автоматически поправила. Уже привыкла, что он любит придумывать свои собственные слова, и точно так же привыкла, что в голову пацана нужно запихивать слова правильные.

– А, значит, взаправду?

– А что нужно-то, Денис? Если про посуду – пойдем, покажу, как это делается.

Если расколотим что-нибудь – возмещу. Возьму кредит и оплачу. У Усольцева в доме любая финтифлюшка стоит примерно столько же, сколько я зарабатываю за пару месяцев. Но уж, как-нибудь, выкручусь.

– Не. Ты руки перестегивать умеешь? Я деда просил…

– А он что?

– Он сказал, что на мне очень сложное заклятие. Заразное.

– Что?!

А у этого серьезного, сурового, немногословного мужчины – неплохая фантазия. Про заразные заклятия слышу в первый раз.

– Это как?

– Если кто неопытный начнет мне все перестегивать и перешивать – сам таким же станет. Вот.

Печаль. Вселенская.

– И ты поверил в это, Дёнь?

Усольцев резко потерял пару тысяч баллов в моих глазах. Это разве можно – прививать такие комплексы внуку? Вон, как расстраивается!

– Ну, да… А ты не боишься такой заразы?

– Иди сюда. Что-то скажу тебе по секрету…

Присела, протянула навстречу мальчику руки, приглашая к себе в объятия.

Он доверчиво ткнулся, прижался, позволил себя оплести, согреть, приласкать.