– Ну не дуйся, малышка, - протянул Артем и вынул из кармана длинную бархатную коробочку. – Надеюсь, этот презент поднимет тебе настроение, - добавил он и предъявил взору любовницы шикарный браслет с бриллиантами.

– О! Артем! Это просто сказочная прелесть! – тут же восторженно захлопала она в ладоши, а как только браслет защелкнулся на ее тонком запястье, прильнула к любовнику страстным поцелуем.

Вика варила суп, ожидая Михаила с рыбалки. За эти четыре месяца она полностью привыкла к имеющимся реалиям: научилась топить печь, готовить на чугунном камине, стирать руками на экзотической стиральной доске, мыться в тазике и всем сопутствующим прелестям отсутствия цивилизации.

За это время она уже привыкла и к хозяину этой аскетичной избы, да, грубоватый, порой черствый, но при этом какой-то неимоверно надежный, и если раньше Вика его откровенно боялась, то сейчас, напротив, рядом с ним она не боялась ничего. При этом их отношения, несмотря на явное потепление, совершенно не стремились к любовным, хотя украдкой они и поглядывали друг на друга. Худоба Виктории уже не казалась Михаилу такой отталкивающей, а его грозный внешний вид и чуть хмурый взгляд, начинал казаться Виктории довольно мужественным…

«М-да, Вика, у тебя всегда были такие низкие требования к мужчинам или это просто такие законы природы и запри в одном помещении любую женщину и любого мужчину, как у них появится симпатия? Хотя…, у него, похоже, ко мне никакой симпатии не имеется! За это время ни одного ласкового взгляда…, не говоря уже о каких-то там поползновениях…» - Вика была настолько погружена в свои мысли, что она даже не слышала, как отпирается дверь.

Михаил буквально ввалился в дом, весь растрепанный и тяжело дыша.

– Что случилось? – опомнилась Вика.

– Да волка не заметил, представляешь?! О чем только думал?! Болван самый натуральный! Как мальчишка неопытный, ей-богу! – негодовал сам на себя Михаил, стягивая с себя бушлат.

Вика смотрела на расцарапанное лицо и драный рукав, пропитанный кровью, и просто стояла, хлопая глазами, не зная, как помочь.

– У меня там бутылка самогона, подай, - кивнул мужчина в сторону стола.

Вика четко выполнила указания.

– Бинты, пластырь надо? – уточнила она, уже зная, где в доме находится аптечка.

– Давай, - кивнул Михаил, освобождая себя от одежды.

Он плеснул жгучей жидкости на раны и невольно поморщился.

– Черт…, - прошипел Михаил, - здесь, похоже, зашивать придется.

Только сейчас Вика рассмотрела, что у него разодрана вся левая рука, от плеча и до запястья. Множество длинных порезов, очевидно, от когтей и несколько следов от пасти.

– Тебе нужно в больницу как-то…

– Ой, Вика, я тебя умоляю! – закатил глаза Михаил. – Думаешь, за десять лет меня тут подрали первый раз?! Лучше мне нитку в иголку вдень, - попросил он, кивнув в сторону все той же аптечки.

– Ты что сам будешь это зашивать?

– Хочешь, ты зашей, - в свойственной ему манере пошутил мужчина.

– Я…, нет…, я не смогу…

– Ну, значит, придется самому.

Михаил отхлебнул самогона, обработал руки, иголку с ниткой и крепко сжав зубы, начал делать стежки на своем предплечье.

Вика ощутила, как по позвоночнику пробегает неприятная дрожь, а к горлу подступает тошнота, и просто отвернулась.

– Помоги забинтовать, - спустя несколько минут, подал голос Михаил.

– Да, да, конечно! – Вика опустилась перед ним на колени и взялась накладывать повязку, первые слои которой тут же пропитывались кровью, но затем гладь стала белоснежной.

– Спасибо, - произнес Михаил как-то непривычно ласково и посмотрел в ее глаза с какой-то светлой добротой.

– Не за что, - неожиданно для себя, стушевалась Вика. – А я смотрю, ты в этом деле человек опытный…

– К сожалению, более чем, - вздохнул Михаил, отхлебнув еще глоток самогона.

– М-да…, - задумчиво протянула Вика. – От хорошей жизни никто в глухой лес не бежит…

– Будешь? – мужчина предложил девушке бутылку.

– А, давай, может, как выпью, как все вспомню! – усмехнулась Вика и сделала смачный глоток, после чего тут же закашлялась. – Черт! Как крепко! Я такое точно никогда не пила! Так же глаза могут выпасть!

– Дыши, дыши. А лучше закуси.

Вика откусила кусок от буханки, что сама же днем и испекла.

– Ну что, полегчало? – поинтересовался Михаил.

– Вроде как. Слушай, а ты вот здесь живешь, у тебя никого нет? Тебя никто не ищет или ты, наоборот, сбежал сюда, потому что тебя кто-то искал?