Однако еще более важным препятствием явилась война, начавшаяся по следующим причинам.

Власть короля Неаполитанского над городом Аквилой была настолько ограниченной, что город этот мог почитаться вольным. Большим влиянием пользовался там граф да Монторио. [375] Герцог Калабрийский со своим войском находился тогда у Тронто под тем предлогом, будто необходимо усмирить смуту, начавшуюся среди местных крестьян. Истинной же целью его было привести Аквилу в полное подчинение. В связи с этим он вызвал к себе графа да Монторио, словно желая его содействия в том, что служило ему предлогом. Граф, ничего не подозревая, повиновался, но, явившись к герцогу, был арестован и под конвоем отправлен в Неаполь. [376] Едва стало об этом известно в Аквиле, как весь народ поднялся с оружием в руках и предал смерти королевского комиссара Антонио Кончинелло и с ним еще нескольких граждан, известных в качестве сторонников короля. В расчете обрести себе защитника жители Аквилы подняли знамя церкви и отправили к папе послов [377] с просьбой принять их город в подданство и как своих подданных защитить их от тирании короля. Папа тотчас же стал на защиту Аквилы со всем воодушевлением человека, ненавидящего короля как по государственным, так и по личным причинам. Так как в это время синьор Роберто да Сансеверино был в плохих отношениях с герцогством Миланским и не у дел, папа принял его к себе на службу и повелел ему как можно скорее приехать в Рим. Кроме того, он призвал всех друзей и родичей графа да Монторио восстать против короля, так что государи Альтемура, Салерно и Бизиньяно [378] выступили с оружием в руках. Король, внезапно оказавшийся втянутым в войну, обратился за помощью к Флоренции и к герцогу Миланскому. Флорентийцы колебались, какое им принять решение: казалось весьма тягостным пренебречь своими делами ради чужих, да и новое выступление против церкви представляло немалую опасность. Однако, будучи связаны с королем союзным договором, они, вопреки грозящей опасности и пренебрегая своей выгодой, предпочли быть верными слову, приняли к себе на службу князей Орсини и все свои войска под началом графа Питильяно послали на Рим в помощь королю. Король же свое войско разделил на две части: одну во главе с герцогом Калабрийским направил на Рим, чтобы она вместе с флорентийцами сражалась против папских войск, другая же во главе с ним лично должна была воевать с мятежными баронами. Оба эти войска в течение всех военных действий имели различные успехи, и под конец король повсюду одержал верх. В августе [379] 1486 года при посредничестве послов короля Испанского заключен был мир. Папа, которому не везло и который не хотел больше испытывать судьбу, согласился на него. Все итальянские государи тоже подписали договор, но к участию в нем не привлекли Геную - ее рассматривали как находящуюся в состоянии мятежа против герцога Миланского и незаконно присвоившую себе флорентийские владения.

После подписания мирного договора синьор Роберто да Сансеверино, показавший себя во время войны не очень верным другом папы и не очень страшным врагом для своих противников, отбыл из Рима как бы изгнанный папой и преследуемый солдатами Флоренции и герцога Миланского. Проехав Чезену и видя, что его вот-вот захватят, он решил спасаться бегством и укрылся в Равенне меньше чем с сотней всадников. Остальные его солдаты частью сдались герцогу, частью перебиты были крестьянами. Король после окончания войны помирился со своими баронами, но казнил Якопо Копполу и Антонелло Анверса с сыновьями за выдачу папе во время военных действий его тайных планов.

На примере этой войны папа убедился, как быстро и добросовестно оказывают флорентийцы услуги своим друзьям. Прежде из-за своей любви к генуэзцам и из-за помощи, которую флорентийцы оказывали королю, они были ему ненавистны, теперь же он стал любить их и оказывать их послам значительно больше знаков внимания. Узнав об этой новой склонности папы, Лоренцо Медичи всякими способами старался усилить ее, ибо считал, что приобретет немалую славу, если к дружбе с королем сможет добавить дружбу с папой. У главы церкви имелся сын по имени Фран-ческо, [380] которому он желал обеспечить такое положение и таких друзей, которых бы тот не лишился после смерти папы. И наиболее верным человеком из тех, с кем стоило породниться, казался папе Лоренцо, а потому он принялся действовать таким образом, что добился брака между своим сыном и одной из дочерей Лоренцо. [381] После того как они породнились, папа выразил желание, чтобы Генуя добровольно уступила Сарцану Флоренции, доказывая, что генуэзцы не могут владеть тем, что Агостино продал, а Агостино не может отдавать в дар банку Святого Георгия то, что ему не принадлежит.

Однако его посредничество не имело успеха. Более того, пока в Риме велись переговоры, генуэзцы снарядили сильный флот, и к полной неожиданности для флорентийцев высадили на берегу три тысячи человек и напали на форт Сарцанелло, расположенный над Сарцаной и занятый флорентийцами. Они разграбили и сожгли городок, находящийся повыше форта, а затем подтянули к форту артиллерию и принялись усердно обстреливать его. Это новое нападение поразило флорентийцев своей неожиданностью. Они сразу же собрали свое войско в Пизе под началом Вирджинио Орсини и принялись жаловаться папе на то, что как раз тогда, когда они вели мирные переговоры, генуэзцы снова напали на них. Затем отправили Пьеро Корсики в Лукку, чтобы укрепить там верность Флоренции, а Паголантонио Содерини в Венецию для выяснения намерений этой республики. Они обратились также за помощью к королю и синьору Лодовико, но тщетно: король ответил, что ему угрожает турецкий флот, а Лодовико медлил с присылкой подмоги под разными другими предлогами. Так, флорентийцы почти всегда остаются в одиночестве, не находя друзей, которые защищали бы их с той же готовностью, с какой они сами помогают другим.

Привыкшие к тому, что союзники оставляют их в беде, флорентийцы и на этот раз не пали духом. Собрав весьма сильное войско под началом Якопо Гвиччардини и Пьеро Веттори, они двинули его на врага и расположились лагерем на реке Магре. Неприятель, однако, продолжал нажимать на Сарцанелло, прибегая к подкопам и другим решительным действиям. Комиссары решили оказать форту существенную поддержку, и неприятель принял вызов. Началась сражение, генуэзцы были разбиты, а мессер Лодовико Фьеско попал в плен со многими другими начальниками. [382] Однако эта победа не только не нагнала страху на жителей Сарцаны и не принудила их к сдаче, а напротив, - они стали еще упорнее готовиться к обороне. Но флорентийские комиссары тоже принимали меры для удачного наступления, так что и защитники, и нападающие делали свое дело с великой доблестью. Осада затягивалась, и Лоренцо Медичи решил отправиться в лагерь. Его присутствие придало мужества нашим солдатам и обескуражило жителей Сарцаны. Видя, что генуэзцы не очень-то спешат им на помощь, они добровольно и безо всяких условий сдались на милость Лоренцо. [383] Флорентийцы, завладев городом, обошлись весьма гуманно со всеми жителями, за исключением немногочисленных подстрекателей к мятежу. Во время этой осады синьор Лодовико послал свои войска в Понтремоли якобы для того, чтобы помочь флорентийцам. Но в Генуе у него были свои люди; партия, враждебная господствующей, подняла восстание и с помощью этих его войск дала герцогу Миланскому возможность завладеть городом [384] .

В это же время немцы объявили войну Венеции, а в Марке Бокколино из города Озимо подбил своих сограждан на мятеж против папы и стал там самовластным правителем. Однако после ряда последовавших событий он уступил уговорам Лоренцо Медичи и вернул Озимо главе церкви, [385] сам же удалился во Флоренцию, где под защитой Лоренцо долго жил, пользуясь всяческим уважением. Затем он переехал в Милан, но там не обрел безопасности, а был синьором Лодовико предан смерти. Немцы напали на венецианцев и разбили их у города Тренто, где погиб и их военачальник синьор Роберто да Сансеверино. После этого поражения венецианцы по всегдашней милости к ним фортуны заключили с немцами мир настолько выгодный для республики, что они оказались как бы победителями в этой войне [386] .

Тогда же приключилась весьма тяжкая смута и в Романье. Франческо Орсо пользовался большим влиянием в родном своем городе Форли, из-за чего граф Джироламо стал подозревать его и не раз угрожал ему так, что Франческо жил в постоянном страхе. Друзья и родичи его посоветовали ему опередить графа, и раз он страшится смертельного удара, пусть нанесет его первый и, покончив с врагом, избежит опасности. Придя к такому решению и твердо остановившись на нем, заговорщики назначили для исполнения базарный день в Форли, так как тогда в город съезжалось множество их друзей и они могли рассчитывать на их помощь без того, чтобы особо вызывать для этого случая. Стоял май месяц, [387] когда большая часть итальянцев имеет обыкновение ужинать еще засветло. Заговорщики сочли, что удобнее всего будет покончить с графом сейчас же после того, как он поужинает: вся его челядь именно в это время сядет за ужин, и он останется в своем покое, можно сказать, совсем один. Приняв это решение и назначив час, Франческо с друзьями отправился к графу. Оставив их в передних комнатах, он пошел туда, где находился граф, и сказал одному из слуг пойти доложить графу, что он желает с ним переговорить. Франческо впустили. Граф оказался один. Поговорив с ним немного о деле, послужившим предлогом для встречи, Франческо заколол его кинжалом, позвал своих сообщников, и они умертвили также и слугу. Капитан города [388] случайно явился к графу для какого-то разговора с немногочисленными спутниками и тоже пал под ударами убийц. Совершив все эти убийства, заговорщики подняли в городе смуту, выбросили труп графа из окна на площадь и с криком "Церковь и Свобода!" вооружили народ, ненавидевший графа за алчность и жестокость.

Все дома его были разграблены, графиня Катарина [389] с детьми арестована. Для того чтобы дело увенчалось полным успехом, оставалось только захватить крепость. Так как комендант отказывался сдаться, заговорщики обратились к графине с просьбой побудить его к сдаче. Она пообещала сделать это, если они пропустят ее в крепость, и предложила оставить своих детей в качестве заложников. Ей поверили и пропустили в крепость. Но едва оказавшись там, она принялась угрожать им мщением за мужа - смертью и жесточайшими пытками. Когда же заговорщики пригрозили, что убьют ее детей, она ответила, что имеет полную возможность народить других. Изумленные таким мужеством, заговорщики, видя к тому же, что папа их не поддерживает, а дядя графини, синьор Лодовико, [390] шлет ей на помощь войско, взяли столько добычи, сколько могли унести, и укрылись в Читта-ди-Кастелло. Графиня снова получила свои владения и со всевозможными жестокостями отомстила за убийство мужа. Флорентийцы, узнав о смерти графа, воспользовались случаем и вернули себе крепость Пьянкальдоли, в свое время захваченную у них графом. Они отправили туда солдат, но захват ими крепости стоил жизни прославленному архитектору Чекке. [391]