На третьем курсе «академик» написал первую научную работу. Он долго боялся показать эти десять страниц компьютерного текста опытному профессору, но наконец решился. Ежегодно несколько наилучших студентов университета отправлялись на международный симпозиум, и молодой человек хотел оказаться в их числе. Через несколько дней профессор попросил его задержаться после занятий.

– Работа очень интересная, но для участия в столь важном научном мероприятии необходимо предоставить несколько трудов подобного уровня, – заявил учёный. – Тем не менее она меня приятно удивила, и я готов взять над вами шефство. Через пару лет активной работы можно будет и поговорить о перспективах вашей научной карьеры.

Рассеянный профессор оставил десять дебютных научных страниц, написанных молодым дарованием, на своём рабочем столе. Это была непростительная ошибка! Через неделю его вызвал к себе заведующий кафедрой.

– Сразу скажу, что разговор предстоит нелёгкий, Владимир Николаевич, – обратился начальник к подчинённому. – Конечно, нехорошо читать чужие бумаги. Только судя по титулу статьи, которую вы оставили несколько дней назад у всех на виду, стало сразу понятно, кому принадлежит сие произведение. Это тот самый студент?

Профессор кивнул.

Заведующий кафедрой сразу помрачнел.

– Я знаю вас уже не один десяток лет, – продолжил он. – Неужели у одного из сильнейших учёных в области онкологии мог так притупиться профессиональный нюх? – Тон начальника пошёл резко вверх. – Вы что, не понимаете? Идеи, изложенные этим студентом, многократно актуальнее и практичнее, чем изложенные в докладах тех людей, которые поедут на симпозиум!

– Представьте себе, я придерживаюсь того же мнения, – ответил профессор. – Более того, если этот молодой человек покажет свой товар наилучшим образом, то на остальных наших делегатов могут просто не обратить внимания.

Завкафедрой внимательно посмотрел на своего собеседника, а затем с горечью произнёс:

– Итак, следует констатировать тот факт, что в данном деле личное отношение к студенту перепуталось с профессиональными интересами. Очень жаль, но подобный поступок резко понижает ваш рейтинг, Владимир Николаевич.

Профессор и бровью не повёл.

– Дело вовсе не в моём отношении к молодому человеку, – спокойно произнёс он. – Тем более что я, как вы знаете, всегда покровительствовал талантам.

– Что же тогда является причиной столь непонятного поведения? – настаивал завкафедрой.

– Мой жизненный и профессиональный опыт ясно свидетельствует о том, что у этого юноши есть все шансы на большое научное будущее. Но, вы же не будете со мною спорить, талант всегда вызывает не только восхищение, но и зависть…

Завкафедрой не прерывал.

– Я хочу только одного, – продолжал профессор. – Не следует так быстро гнать лошадей. Пускай наш «академик» наберётся сил и опыта, напишет ещё несколько научных трудов, и тогда его можно выпустить в научный свет. Если неординарный талант станет опираться на хорошую базу, то и недоброжелателям будет намного труднее осложнить жизнь нашему дарованию.

Взгляд начальника устремился в сторону. Ему было абсолютно ясно, что Владимир Николаевич полностью прав, да только не всегда есть желание поддерживать подобную откровенность.

– Пускай будет по-вашему, – резюмировал он и, сделав небольшую паузу, добавил: – Только берегите его. Как показывает жизненный опыт, такие дарования появляются у нас крайне редко!

«Академик» быстро включился в новую работу: исследования в области борьбы с раком полностью захватили его. Профессор, взявший над ним научное шефство, сумел направить действия ученика в верное русло. Бежали сутки, в которых молодому таланту не хватало двадцати четырёх часов, наполненных победами и разочарованиями. Третьекурснику трудно было пока понять, что любой впечатляющий результат можно считать правилом только в том случае, если он будет подтверждён не одним, а множеством экспериментов. Выработанное правило можно считать своим личным достижением лишь тогда, когда досконально известно, что его уже не описал кто-нибудь ранее.

Интеллект пришлось временно отложить в сторону. На первой стадии становления научной личности зоркий глаз и упорство значили гораздо больше. Лаборатории университета стали для него вторым домом. Жизнь была наполнена вдохновением, в ней не существовало места для друзей, красивых девушек и любых других развлечений.

К концу обучения «академик» не сделал ещё чего-нибудь значимого для мировой науки, но сильно возмужал. Десяток статей в солидных журналах и участие в нескольких известных научных симпозиумах и конференциях явно свидетельствовали о том, что профессор не ошибался. Его ученик действительно готов к большим делам. Это было заметно всем, кроме самого учителя. По крайней мере так казалось.

Талантливого молодого человека стали немного стеснять рамки вечного экспериментатора. Ему было совершенно непонятно, почему наставник постоянно встречает в штыки любые его рационализаторские предложения. Однажды он понял, что дальше так продолжаться не может, и решился на откровенный разговор.

– Мне интересно знать, каким вам видится моё дальнейшее будущее, – начал разговор ученик. Нетерпение человека, желающего получить более сложные задачи и амбиции учёного, стремящегося к мировой известности, сплелись воедино. Он не хотел больше покорно подчиняться любым авторитетам, даже авторитету любимого учителя. – Я уже провёл множество опытов, имеются любопытные результаты, которые можно внедрить в практику…