Шрифт:
Затем послышалось хлопанье входной двери, потом – частый топот. И в мою комнату вломились трое подростков. Тролль, орк, оборотень. Каждый из них – с травмами, не смертельными, мелкие порезы, гематомы и так далее. Но каждому хотелось наложить повязку и покрасоваться перед дружками своими «ранами».
– Я вас родителям сдам, – пригрозила я в сердцах. Ну не дают же отдохнуть несчастному врачу! – Пусть сами ваши синяки лечат. Арти, тебе не стыдно? Ты же волк. У тебя все заживет уже через полчаса, с твоей-то регенерацией!
Дети потупились.
– Найра 2 доктор, это ж весело – с повязкой походить. Все жалеть сразу начинают. Ну найра доктор, – заканючил тот самый Арти, малолетний оборотень со второй ипостасью волка, живший через три-четыре дома от меня.
– А подставлять врача тоже весело? – я сурово сдвинула брови к переносице. – Что я вашим родителям скажу, если они разбираться придут? Я обязана им про ваши травмы докладывать.
– Так то касается сложных и опасных травм, найра доктор, – прогудел Лорсон, тролль, в свои десять лет уже почти достававший до потолка этой комнаты.
2
Найра – вежливое обращение к женщине. К мужчине – найр.
– И все-то вы знаете, – проворчала я.
Но повязки все же налепила. Всем троим. И отправила сиявших от радости детей восвояси.
Сама же посмотрела на те же часы. В принципе, еще десять минут можно посидеть, и домой. Рабочий день окончен. Теперь без серьезной необходимости ко мне никто не обратится. Радикулиты, порезы и головные боли однозначно подождут до утра. А у врача законный отдых. И крепкий сон.
Надеюсь.
Глава 4
На этот раз боги данного мира были ко мне благосклонны. И в нужное время я взяла рабочую сумку, закрыла свой кабинет и ушла домой.
Я неспешно шагала по мощенному крупным камнем тротуару, изредка раскланивалась со знакомыми и думала, что здесь, в тихом провинциальном городке, при желании можно провести всю жизнь.
Хоть я и родилась в большом городе, жизнь там казалась мне излишне шумной. Деревню я не любила из-за необходимости копаться в земле. А вот такой тихий городок был тем самым местом, в котором я чувствовала себя спокойно и уютно.
И плевать на все, даже на неприкрытый шовинизм 3 местных жителей. Мол, раз человечка, то обязательно должна быть тихой, скромной, безответной. Шиш им всем.
Мой дом, одноэтажный, с недостроенной мансардой, ничем не выделялся среди остальных домов этой местности.
Я дошла до невысокой ограды, открыла ключом калитку, огляделась.
Расставленные по периметру магические маячки подсказывали, что никто чужой на территорию не проникал, не пытался залезть в дом. Я удовлетворенно улыбнулась. Первые дни моего появления здесь мальчишки всех рас упорно пытались взломать защиту, просто так, ради спортивного интереса. И потом прибегали ко мне же за лечением их небольших ран и неглубоких порезов. Теперь вроде поумнели и больше не лезут.
3
Шовинизм – идеология национального превосходства, ставящая целью обоснование права на дискриминацию, эксплуатацию и угнетение других народов мира. Шовинизм способствует возникновению и распространению неприязни или ненависти к чужакам, иноземцам, иноверцам, по принципу «не такой – чужой – чужак – враг».
Я открыла дверь дома другим ключом, перешагнула порог, устало улыбнулась. Вот и еще один рабочий день завершился. Теперь можно что-нибудь перекусить и завалиться на кровать с книжкой.
В оконное стекло настойчиво постучал магический вестник. Темно-синяя летучая мышь. Искусственная, не живая.
Я сдержала тяжелый вздох, так и рвавшийся из груди.
Да, просто так перекусить не выйдет. Тетушка Дориса настойчиво зовет на ужин. Откажу – смертельно обидится.
Тетушка Дориса была горгульей. И именно она первая наткнулась на меня в этом доме.
Как сейчас помню: я заканчивала осматриваться в доме, когда в открытую дверь вломилось черное нечто. Вломилось тяжело дыша и изредка порыкивая, будто от с трудом сдерживаемой боли.
– Эй, девка! – выдало нечто. – Бабка Сарита где?!
– Понятия не имею, – я пропустила девку мимо ушей, списав подобное невежливое поведение на странное состояние гостя. – А вам помочь?
– Да что ты можешь, человечка!
– Например, болт из вашего крыла вытащить, – я сказала это прежде, чем подумала. Как будто кто-то нашептал нужные слова. – Но если хотите, ждите ту Сариту.
Еще один рык. Затем отчаянное:
– Вытаскивай! Убью сволочей!
Кого именно собиралось убить существо, я не знала. Но дело свое сделала быстро и аккуратно. Опять же: как будто мной кто-то руководил. Сама я в жизни не справилась бы ни с железным болтом в кожаном крыле, ни с обезболиванием пациентки.
– Ну надо же, – выдало нечто, когда я закончила. – Человечка, а что-то умеет.
– Вы очень любезны, – холодно заметила я, раздосадованная подобной «похвалой». – Помощь вам оказана. А теперь будьте добры, покиньте мой дом.