– Думаю, Эрки, твою великую миссию можно заранее считать проваленной, – с издевательской иронией бросил Максим.

Тот одарил его недовольным взглядом, напряжённо стиснул пальцы в кулак, а потом вдруг вскинул голову и добавил.

– Чёрта с два, Макс, я откажусь от того, что решил, – заявил он раздражённым тоном. – Да и Тамиру я обещание дал, что сделаю всё от меня зависящее, и Лазурная Осень возлагает на меня огромные надежды.

– И что же ты имеешь в виду? – напряжённо поинтересовался его дядя, уже догадавшись, что ничего хорошего не услышит.

И тогда Эркрит выпрямился, откинул со лба мешающую отросшую чёлку и ответил гордым ровным тоном:

– Я дал эргонцам обещание организовать их возвращение на Аргаллу.

Вот после этого заявления повисла такая тишина, что стало жутко. Литар смотрел на племянника и не мог поверить своим ушам. Ведь по всему получалось, что в той войне, что они уже не первый год вели с недомагами-диверсантами, Эрки решил занять позицию врагов.

– Ты соображаешь, что говоришь?! – выпалил его дядя.

– Более чем, – невозмутимо бросил Эркрит.

– То есть ты собираешься сам привести недомагам пополнение? Чтобы они попросту уничтожили наше сопротивление и спокойно получили трон?!

Герцог явно был на взводе, а на племянника смотрел с откровенным непониманием. Казалось, ещё мгновение, и не выдержит и попросту сорвётся.

– Дядя, спокойно, – вдруг улыбнулся Эркрит. – Не смотри на меня как на врага. Всё не так ужасно, как тебе сейчас кажется. И никто никому престол Карилии отдавать не собирается. Более того, мне кажется, я знаю, как прекратить то противостояние, что сейчас ведётся между вами и недомагами. Но об этом мы поговорим позже, и я расскажу тебе всё, что о них узнал, а Макс дополнит.

– Макс… Максимилиан, – повернулся к жениху племянницы Литар.

– Можно просто Макс и на «ты», – заметил тот, прямо встречая мечущий молнии взгляд герцога. – И да, коль Эрки настроен настолько решительно, то я полностью его поддержу и расскажу всё, что знаю.

– А вы-то сами кто? Мы выяснили, что ни к магам, ни к людям отнести вас нельзя, – не желал успокаиваться порядком раздражённый Лит, для которого вся эта ситуация с недомагами была ещё и личным вопросом. Этакой больной темой.

Макс же снова посмотрел на притихшего в сторонке подростка, который даже молчал очень выразительно, и вдруг хмыкнул.

– Моя мать – человек, а вот отец – чистокровный эргонец, ну или по-вашему, недомаг. Среди своих я считаюсь полукровкой.

– Ложь! – холодно выдал Литар. – Они не совместимы с людьми. В подобных союзах даже если и рождаются дети, то долго не живут. Их сжигает собственная энергия, к которой хрупкий человеческий организм оказывается неприспособлен. Выживают единицы, но и они с наступлением зрелости просто сходят с ума. Эта энергия, что живёт в них, становится их же убийцей.

Но Макс не собирался отступать.

– Всё так, – кивнул он, не отводя взгляда. – Вы правы почти во всём, и мне, можно сказать, повезло, что моя энергия начала раскрываться позже. Где-то лет в шесть. Именно это сохранило жизнь моей матери. А в шестнадцать, когда я начал тихо чахнуть от непонятной хандры и ни один врач не мог определить мой диагноз, мать поставила в известность отца. Тогда-то я и понял, что не совсем человек.

Максим говорил спокойно, не старался никому ничего доказать. Он просто излагал факты, наверное, именно поэтому его и слушали так внимательно.

– И знаете, Литар, – добавил он, едва заметно усмехнувшись, – как оказалось, всё дело в элементарном блоке, этаком коконе, не позволяющем энергии вырваться. А снять его может только сильный мастер. Так что… люди и недомаги всё же совместимы, хоть здесь всё не так и просто. Но, тем не менее, у эргонцев такие союзы под строжайшим запретом. Хотя полукровки всё равно рождаются, пусть и нечасто. Я лично знаком с пятерыми, но мне известно, что их больше.

Герцог выслушал его молча, даже не став заострять внимание на том, что Макс просто назвал его по имени без должного обращения. Куда больше сейчас его волновала озвученная информация. Да и сам жених племянницы, который на поверку оказался далеко не простым парнем.

– Макс… – обратился к нему Литар, впервые сокращая его имя. – Вы сказали, что можете похвастаться именем своего рода. Чем же так знаменит ваш род?

– Наверное, своей древностью, – улыбнулся парень, которого раньше как-то этот вопрос не особо интересовал. – Мой дед – глава самого крупного поселения нашего народа. Оно носит название Северный Дом, и там постоянно проживает около десяти тысяч эргонцев. Эрикнар – один из сильнейших мастеров и мой учитель. Он-то и утверждал, что наш род древний и когда-то назывался иначе. Кажется… род Белого Шторма. Потом это название сократили, а после и вовсе переделали в фамилию на русский лад. А вот моя бабушка, Руслана, рассказывала, что до замужества имела отношение к роду Жемчужных Гор.