Граф заявил, что если сокровищницу все-таки удачно выкопают, и ее содержимое оправдает ожидания, то об оплате похода я могу забыть — все будет покрыто из наследия Грифса. Естественно, все драгоценности сокровищницы уйдут в казну графства, но абсолютно все расходы, хоть как-то связанные с зачисткой Проклятых гор, будут профинансированы графством. Это и содержание приюта для девочек вплоть до их замужества с хорошим приданным, и воспитание мальчишек, не запятнавших себя в горах плохим поведением, и найм охраны для контроля тех проходов в Проклятые горы, которые мы с Киррэтом посчитаем нужным сохранить на некоторое время — в общем, всё. А все те средства, что мы с Киррэтом планировали потратить на зачистку, мы сможем пустить на наши личные дела.

В день, когда мы собирались войти в ущелье, получался двойной старт: одновременно с выдвижением нашего отряда по старой дороге к ущелью, с другой стороны из Мирхета должен был выйти караван фургонов переселенцев в сторону Нелиса, а затем по направлению к далекому Крёйцеху. В этом караване был и фургон со скарбом семьи Брэк, уходившей в полном составе в горы.

Если караван достигнет своей цели раньше, чем мы его догоним, то вся ватага переселенцев должна была обустраиваться на новом месте с расчетом и на семью Валька. Однако мы рассчитывали, что когда вернемся из гор, то сразу отправимся налегке по следам каравана, так что наша встреча с товарищами по переселению могла случиться и в пути.

Вообще же многие как мои личные, так и наши с Киррэтом планы полетели коту под хвост. До того, как я нашел меч Рольса, я так себе представлял ближайшее будущее: два-три года я в основном занимаюсь сбором денег на равнине зимой, и в горах летом. Для поиска на равнине я и щенков взял. Поиск же в горах я планировал вести в необитаемых местах, куда рассчитывал найти новые пути с равнины. А когда у нас с Киррэтом набралось бы золота в количестве, достаточном для найма солидного отряда на зачистку Проклятых гор, то еще год-два у Киррэта могли уйти на поиск таких бойцов. Здесь ведь кого попало не возьмешь в горы. Но теперь все так резко закрутилось, что уже к зиме горы должны оказаться в нашем с Киррэтом распоряжении. Эту зиму мы конечно собирались провести на равнине, потратив ее на переезд и обустройство в Крёйцехе, а весной, если у нас все получится, мне можно будет возвращаться в горы, в свое собственное Королевство, как мы в шутку стали называть родину Мили.

Ну а Киррэт ближайшую зиму должен был преимущественно заниматься налаживанием торговли. Мы ведь думали не только открыть магазин в Крёйцехе — Киррэт предложил скупить по дешевке хорошие артефакты до того, как цены начнут подниматься в результате перекрытия новых поступлений на рынок. Наше партнерство новый товар планировало выводить на рынок не раньше, чем лет через пять. Древние артефакты — это не предметы первой необходимости, поэтому цены на них далеко не сразу должны подняться, и Киррэт это время предлагал потратить на скупку. Такой ход позволил бы нам и спекульнуть, и ускорить формирование дефицита через изъятие с рынка значительного количества товара, уже находящегося в обороте. Но для этого я должен был активно собирать деньги, да еще и в большом количестве. Вот такие у нас с Умником расклады!

В итоге мы с Киррэтом потратили весь день на то, чтобы подчистить свои деловые хвосты и попрощаться с теми, кто не собирался идти с нами в горы. На следующее же утро мы погрузились в коляску и отправились в Мирхет, где уже больше недели заканчивали упаковку и погрузку всех своих вещей мои новые родственники. Вслед за нами цокал копытами эскорт из четырех верховых — тех самых скалолазов.

Проехав через Мирхет без задержек, мы прибыли к ущелью вечером, где я сразу же отвел Киррэта со скалолазами к мостику, после чего вернулся в город. На следующий день мне предстояло заняться чисткой артефактов, к чему я беззастенчиво привлек своих родственников — Валька и Прата. Ну а что? — Раз назвали меня опрометчиво сыном и братом, пусть отдуваются! Шутка!

Для очистки артефактов мы купили старую исхудавшую корову, которую ноги едва держали, глаза у нее заросли бельмами, и дышала она уже так, что казалось, каждый ее вздох станет последним. Нам с большим трудом удалось вывести ее с хозяйского двора и отвести на какой-то пустырь вдали от жилых домов, где скотинка рухнула совсем без сил. Возможно, бедняга понимала, что это последние часы ее жизни. И, догадываюсь, была этому даже рада.

Я влил в рот животному несмертельную дозу усыпляющего зелья и пока оно засыпало, быстро побрил скотинке бок. Киррэт утверждал, что шерсть мешает контакту артефакта с живой плотью, из-за чего переход «жабы» с предмета на животное может быть затруднен. Наконец корова перестала реагировать на раздражители и просто лежала, тяжело дыша.

Прат, орудуя привычными уже щипцами с длинными ручками, захватил один из «грязных» артефактов и положил его на выбритый бок животного. Я внимательно наблюдал за процессом и удивился тому, как быстро облачко магической энергии нырнуло в живую плоть. Попросив Прата переложить артефакт на землю, я подошел к нему и рассмотрел внимательно с близкого расстояния. Никаких следов магии!

Перешли ко второму артефакту, но здесь был полный облом. Как мы его ни тыкали в корову, куда мы его ни прижимали — никаких результатов. «Жаба» словно сроднилась с этим артефактом. Или же это свечение на самом деле был естественной составляющей магической сути данного предмета и в принципе не должно было исчезать, пока артефакт «жив». В принципе, в таком случае этот предмет можно было спокойно брать в руки, но на себе я экспериментировать не хотел, да и добровольцев среди своих близких искать не стал бы ни при каких условиях. В итоге решил, что можно будет попробовать на бандитах в горах, только надо этот предмет хорошенько упаковать.

С двумя остальными артефактами проблем особых не было. Третий отдал свою «жабу» так же быстро, как и первый, а вот с последним пришлось помучиться. Мы опять его несколько раз прижимали, но результата не было. Тогда я попросил помощников перевернуть корову на другой бок и попробовать снова, предположив, что плоть с того бока уже насытилась энергией. Потыкав в новое место вторым и четвертым предметами, получил частичный результат: второй «стоял на своем» намертво, а четвертый все-таки очистился.