Шрифт:
Бух, бух, бух!
Сердце болезненно колотилось. Он судорожно сглатывал слюну.
«…»
Однако никаких изменений не происходило.
И вот, когда с крепко сжатого кулака Чину упала капля крови…
– О-ох!
Матушка сделала глубокий вдох, как человек, который чудом выжил и не утонул, упав в воду.
!..
Глаза Чину округлились.
Побледневшее лицо матери оживало.
Здоровый вид возвращался к ней подобно тому, как черно-белая картинка наполняется цветом.
Каждая секунда казалась часом.
Сколько же времени прошло?
Его мать медленно открыла глаза. Она обвела взглядом все вокруг и остановилась на Чину.
– Кто… Чину, это ты?
Парень, чье сердце пропустило удар, кивнул. Конечно, она могла его не узнать. Прошло уже четыре года, к тому же, теперь его тело тоже стало крупнее и намного крепче.
Чину спокойно ждал и не торопил ее.
Воспоминания о прошлом, которым нужно было перескочить четырехлетний перерыв, постепенно заполнили разум матери Чину, Пак Кенхе, как вода медленно наполняет пустой сосуд.
Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, почему она лежит в больнице.
– Сколько я уже провела здесь?
– Четыре года.
Он мог сказать, что прошло четыре года и еще несколько дней, но не стал.
В этой ситуации матери требовался покой, так что он специально старался говорить и смотреть как можно спокойнее.
Пак Кенхе, кажется, удивилась, узнав, что прошло четыре года, и спросила:
– А Чина? С ней все в порядке?
Чину почувствовал, как что-то поднимается из глубины его души.
Она точно что очнулась после четырех лет скитаний на границе между жизнью и смертью и в первую очередь спросила о дочери!
Чину казалось, что, если он не закусит губу, у него из глаз хлынут слезы.
«Сейчас ведь не время беспокоиться о ней».
Именно это он хотел сказать, но все же изо всех сил подавил свои эмоции и слабо улыбнулся:
– Да, у нее все хорошо.
Мама вздохнула с искренним облегчением.
Чину хоть и надеялся, что мама немного подумает и о себе, но тоже почувствовал какое-то облегчение, увидев, что она совсем не изменилась.
«Теперь все возвращается на круги своя».
Его сердце начало трепетать от ясного осознания того, что болезнь мамы излечена.
Но вдруг Чину вздрогнул от неожиданности.
В какой-то момент мать взяла его за левую руку.
– Мама?
– Спасибо, сынок. Ты сдержал обещание.
«Обещание?»
А, он совершенно забыл о нем.
Возможно, он думал об этом, как о чем-то настолько само собой разумеющемся, что даже не считал за обещание.
Беспробудный сон. Болезнь, при которой человек впадает в глубокий сон, и однажды просто не может проснуться.
Мама, которой из-за накатывающей сонливости становилось все труднее передвигаться с каждым днем, однажды попросила Чину: «Ты ведь позаботишься о сестре, если однажды я не смогу проснуться, правда?»
Она произнесла это с легкой улыбкой, словно прося выполнить простое поручение.
Вот почему он все выдержал, и никогда ее не винил. Ведь он всего лишь принял на себя ношу, которую мать больше не могла тянуть.
Мама крепко сжала его руку, будто все это знала.
– Сынок… Тебе было тяжело, да?
Чину хотел и на этот раз успокоить маму, улыбаясь, будто ничего не произошло…
Но не смог.
Слезы, которые он все это время сдерживал, потекли по щекам, и у него непроизвольно вырвалось:
– Да.
Глава 2
Совместный корейско-японский отряд
– Что?
Ли Сончхуль, директор больницы Ильсин в Сеуле, услышал удивительную новость. Одна из пациенток с диагнозом беспробудного сна, который еще называли «последним сном», проснулась.
– Это правда?
– Да, директор. Я видел ее своими глазами.
Даже если бы это произошло в чужой больнице, любому медику стоило бы навострить уши, а тут этим человеком оказалась пациентка его собственной!
«Я и подумать не мог, что мне улыбнется такая удача!»
В необыкновенном мозгу директора Ли Сончхуля начали постукивать счеты.
– Но ведь это беспрецедентное во всем мире событие, разве нет?
– Именно так, директор, – кивнул лечащий врач.
Рот Ли Сончхуля расплылся в улыбке чуть ли не до ушей, едва не порвавшись.