Шайенн

Я была не в состоянии это сделать. Для меня не существовало туннеля.

В середине второго периода я подпрыгивала от каждого рева, одобрительных возгласов и гудков, и мне казалось, что с меня пытаются содрать кожу. Я решила, что с меня хватит, но попыталась заверить Мелани, что смогу добраться до дома сама. Ей не нужно было оставаться. И да, она не отходила от меня ни на шаг, пока я не оказалась в своей квартире. Она все еще ждала, пока закончится игра, которую мы досмотрели по телевизору.

К концу третьего периода я была гораздо более вменяемой.

Я ненавидела использовать эту терминологию, но именно так я себя чувствовала.

У всего есть причина, в мозге недостаточно рецепторов, или дофамина, или нейромедиаторов, но, когда человек чувствовал, что мир вращается вокруг него, это была общая атмосфера происходящего. Мы были чокнутыми. Но я была дома, в безопасности, и я знала, что происходит, и это была большая часть работы. Это позволило мне заземлиться.

Мелани ушла после игры, планируя встретиться с Кэсси в «Сиськах», поэтому, когда она ушла, я написала Кату, прежде чем выключить телефон.

Я: Неважно себя чувствую. Поехала домой. Я позвоню тебе завтра? Прости. Отличная победа!

После этого я наполнила ванну, и к тому времени, когда вылезла из нее, я почувствовала себя немного лучше. Почти нормально. Меня все еще трясло, усталость начинала просачиваться внутрь. Она была там все время, но я сдерживала ее, из-за чего стало еще хуже. Когда мы добрались до квартиры, я не позволила себе отключиться. Я держалась, желая досмотреть игру до конца, но теперь… теперь я почти падала, мне нужно было поспать.

Именно тогда раздался звонок в дверь, и я замерла.

Кто… стук, стук!

— Это я, Шайенн. Открой.

Я втянула воздух. О, святые угодники.

Это Кат. Как он… я имею в виду, Чед понятия не имел, где я живу.

Он заговорил через дверь.

— Просто впусти меня на несколько минут. После я уйду. Обещаю.

Несколько минут.

Пфф. Легко ему говорить. Не он был тем, кто чувствовал, как его кожа пытается слезть с костей.

Но все же. Я взглянула на себя сверху вниз. Я была в мягкой майке, шортах для сна и все такое. Мои волосы были в беспорядке, но, по крайней мере, ногти на ногах и руках выглядели хорошо. Это заставило меня почувствовать себя лучше, и, еще раз вздохнув, стараясь не обращать внимания на бабочек и щекочущих гусениц в моем животе, я отперла дверь и отступила назад.

Я скрестила руки на груди, обхватив себя руками, защищаясь от него, в тот самый момент, когда открыла дверь.

Боже. Он выглядел так хорошо.

На нем была низко надвинута бейсболка, футболка и джинсы, и то, как все это облегало его тело… Боже милостивый… шесть раз. Шесть раз. Я старалась не вспоминать, как он творил чудеса своими пальцами в качестве разминки, и отступила назад, проглотив комок в горле.

— Привет. — Это был он.

Боже. Серьезно? Он говорил со мной очень мягко.

Я хотела, чтобы он был мудаком, тогда с этим было бы покончено, а потом я бы разобралась со своим дерьмом. Но не-е-ет. Он должен был смотреть на меня по-доброму и мило, и нежно, и его голос звучал как мягкая карамель, и от него пахло свежим шампунем, и мне нравился его запах свежего шампуня.

— Привет. — Жаба вцепилась мне в горло. Говорила за меня.

Он выдавил из себя улыбку.

— Могу я, эм, могу я войти?

Я поспешно отступила назад, а он вошел внутрь, засунув руки в карманы.

От этого его плечи выглядели еще лучше.

Ладно.

Вот мы здесь.

Я выдохнула.

Он услышал меня и нахмурился.

— Ты в порядке? Ты написала, что тебе нездоровится.

— Так и было. Есть. Я имею в виду, не… — Неужели мы делали это? Уже? Я чувствовала, как меня потряхивает. — У нас даже не было первого свидания.

Он приподнял бровь.

— Я знаю. Оно должно было быть сегодня.

И снова правда.

— Нет. Нет. Ты хотел знать, почему я ушла на следующее утро, и я сказала, что не хочу лгать. Это должно было состояться сегодня вечером, но ты здесь, и теперь я понимаю, что это серьезная, серьезная тема, и еще слишком рано. У нас был секс, а перед этим ты… — О ЧЕРТ! Я как раз собиралась ему сказать.

Я крепко сжала рот.

Он наклонил голову.

— Я что?

— Ничего.

Он нахмурился, склонив голову набок.

— Ты что? Ты собиралась что-то сказать.

— Нет.

— Собиралась.

— Не собиралась.

Он откинул голову назад, приподнимая, и в его взгляде вспыхнуло удивление. Уголок рта приподнялся.

— Мы ссоримся из-за этого?

— Мы не ссоримся.

— Мы расходимся во мнении. Ты собиралась мне что-то сказать.

— Нет, не собиралась.

Он сильно нахмурился, и отступил на шаг. Он переоценивал меня.