«Неужели работа? Не может быть! – Я упала на кровать, лицом в подушку. Она скрывала мою улыбку от камер. – Неужели?! Да, нет же! Но может! Навряд ли. Он бы не пошел на такой риск! Но вдруг!»

Я свела брови. Поведение Оскара значит, либо что он меня до сих пор любит и действительно старается улучшить наши отношения, либо что ему что-то нужно от меня. Ни то ни другое не радовало.

В восторге я бегала по комнате. Настоящий кабинет! Кожаное коричневое сиденье. Массивный стол. Зеленые стены. Я будто попала в кино. В моей мечте ровно так и выглядел кабинет настоящего частного детектива. Здесь даже была небольшая приемная с диваном и кулером. На двери висела табличка «Миссис Стоун».

Я поморщилась, посмотрев на надпись с дурацкой фамилией, которая мне не нравилась. Но она не заглушала радость, льющуюся из меня в виде ругательств. Михаил стоял у горшка с пальмой. На его грозном морщинистом лице ноль эмоций.

– Ты мне нравишься, – заявила я, падая на крутящееся кресло. – С тобой я выгляжу солиднее.

Михаил не ответил, но приблизился и встал за спинку. Я покосилась на него. Он молчал. Как и планировала я открыла ноутбук. Казалось, стук сердца слышно в соседнем здании.

Доступ в сеть. Вот она, возможность дать Луке знать о моем местоположении. Я могла бы зайти на старый сайт гадалки, который администрировал Лука или на тот, что он переделывал под агентство.

Пальцы замерли над клавиатурой. «И? Что дальше? Напишу Луке, где я. Он ничего не сможет сделать с этой информацией, даже если его выпустили на свободу. А если Луке в голову ударит шальная мысль заявиться за мной, то Оскар его убьет», – думала я нервно.

Через два месяца после ареста Луки меня накрыло видением из тюрьмы. Неприятно, когда тебе в горло втыкают заточку. А еще хуже было решить, что Лука умер. Оскара тогда взбесили мои обвинения. Я рыдала, орала, что он убийца. А муж хмыкнул и спросил, почему это меня накрывает видением с каким-то жалким сопляком, если я утверждала, что между нами не было ничего серьезного.

По моей реакции на смерть Луки мужу стало все ясно. Сказать, что он разозлился ничего не сказать. Оскар, очевидно, ожидал, что я соврала, повествуя о годичном отпуске от брака. Иначе муж бы не подослал человека отправить Луку на тот свет.

Не представляю, каким чудом Лука выжил. Оскар вроде не узнал об этом факте. Казалось, стань ему об этом известно, последовала бы вторая попытка убийства. Нового покушения не случилось. Или я пропустила это видение.

А спустя полгода после ареста Луки он поцеловал на улице незнакомую девушку. Такой вывод я сделала по его сумбурным мыслям. Это меня взбесило, потом обрадовало, затем разозлило. Я была счастлива, что он жив, но Лука мог и другой способ придумать, чтобы дать о себе знать. Хорошо, хоть девушка ему смачную пощечину отвесила.

А потом начались совместные сны. Я не могла сообщить Луке, что мы смотрим их вместе. Первый год на свободе парню снилось море и счастливые мы. Он мечтал. А последние несколько месяцев Луку постоянно накрывало кошмарами. Он сомневался, боялся. Чего именно неясно. Вроде остаться один, но было что-то еще. И во сне это лишь грозовая туча.

– За всей вашей сетевой активностью следят те же люди, что и за камерами в доме.

Басистый голос вырвал меня из размышлений.

– Люди? – уточнила я. – Думала там один мужик, радующийся моим периодическим оголениям.

Я прекрасно знала, какой Оскар ревнивец, но ради предотвращения побегов за мной круглосуточно должен был кто-то приглядывать. Михаил пожал плечами. Я продолжила сбор информации, никогда не знаешь, что именно пригодится. Если хочешь выбраться, лучше иметь полное представление о клетке, в которой сидишь.

– Они мои поисковые запросы видят?

– Весь экран, запросы в том числе, – пояснил здоровяк.

– Разве вам позволено разглашать эту информацию? – Я скептически сощурилась на седого мужчину.

Он выдал мне либо предупреждение, либо случайно сболтнул лишнего.

– Не хочу бегать за вами по городу, – сказал спокойно Михаил. – Велено вернуть вас домой, если сбежите. Методы не важны. А значит, они могут быть весьма жестоки. А я не люблю бить женщин.

Я распрямила спину, чтобы не показывать угрожающему свой страх:

– Не любите, не бейте. Кто ж вас заставляет-то?!

Я уставилась в экран ноутбука, не представляя, что делать дальше. Чего бы Оскар ни планировал, но я чувствовала, как близка та грань, которую пересекать нельзя.

– Допустимо все, где вашей жизни ничего не угрожает, – напомнил о своем присутствии Михаил.

Видимо, потенциальный побег входил в список запрещенных действий, раз охранник умудрился поведать о нелюбви к избиению женщин. «Если я Оскару на Михаила пожалуюсь, какова вероятность увольнения надзирателя? Интересно, муж разрешал бугаю так со мной разговаривать или это инициатива охранника? – вместо дел, которые могли бы порадовать меня, в голове крутились мысли о пугающем типе. – Оскар сам пообещал меня не колотить, зато нанял человека, способного сделать это вместо него».