Без возражений Ханна закружилась по комнате, а затем опустилась на пол, положив голову на скрещенные передние лапы. Если бы он мог заметно улыбнуться, Джеймс бы так и сделал.

***

Вздрогнув, Ханна проснулась и резко выпрямилась. Взглянув вниз, она убедилась, что лежит в постели и действительно совершенно цела и в человеческом виде, хотя и обнажена. Это был сон. Странный КОШМАР.

— Ты в порядке? — голос заставил ее дернуть головой в сторону.

Конечно же, этот кошмар не был полностью неправдой. Джеймс лежал рядом с ней, потянувшись, проводя рукой по ее спине, с напряженной вопросительной улыбкой на лице.

Жар распространился по коже Ханны, пополз вверх по шее и лицу, несомненно, оставляя красные пятна.

Какие воспоминания были правдой, а какие дурным сном? Она надеялась, что ранние части ее памяти были реальными, потому что эти воспоминания были связаны с невероятным сексом.

— Милая, — начал Джеймс, притягивая ее к себе, согревая кожу. Был ли включен кондиционер? — Все это правда. Мы определенно занимались лучшим сексом всех времен, снова и снова, на самом деле. И затем…

Ханна отвернулась.

— Не можем ли мы оставить все как есть, и я постараюсь притвориться, что всего остального не произошло, начав с того, что ты читаешь мои мысли?

— Хорошо, но рано или поздно тебе придется взглянуть правде в глаза, дорогая.

Поцелуи дождем посыпались по ее спине, и как бы ей ни хотелось отстраниться, убежать далеко-далеко, поцелуи Джеймса были такими приятными. Невероятными. Она не могла не расслабиться в его объятиях, когда мужчина обнял ее сзади и уткнулся носом в ее шею.

— Джеймс, не надо… — даже для ее ушей эти слова прозвучали тихо.

Руки скользнули вверх по ее животу и обхватили грудь, время от времени задевая соски. Ханна должна уйти. Она была напугана, и, казалось, не могла контролировать собственные мысли, свое тело, сильную потребность в… сексе.

— Ты такая отзывчивая, всегда готова для меня.

Одна рука Джеймса скользнула ниже, оставляя другую поглаживать между ее грудями, поднимающимися и опускающимися от частого дыхания.

Когда он просунул руку между ног девушки, то обнаружил, что она уже мокрая. Одной ногой он притянул ее к себе, открывая лучший доступ к ее центру.

Ханна попыталась повернуться к нему, но Джеймс крепко держал ее, прижимая к своей груди.

— Позволь мне любить тебя, — его дыхание коснулось девичьей шеи, и он поцеловал ее в ухо. Нежные покусывания мочки довели Ханну до безумия.

— Это сумасшествие. Сколько раз мы занимались сексом прошлой ночью? Три? Четыре?

Комната заполнилась смешками.

— Мы можем считать так, как ты захочешь, но это не помешает мне взять тебя снова. Ты проспала около восьми часов, пока я лежал здесь, наблюдая за тобой, нуждаясь снова наполнить твою киску своим членом. Каждое тихое мурлыканье, которое ты издавала во сне, сводило меня с ума от желания снова взять тебя.

Ханна ахнула.

— Ты не спал? Всю ночь?

— Я почти не спал. Всего несколько часов. Тебе, не нужно будет спать так много, как только горячка спаривания спадет.

— Как ты думаешь, когда это будет? И почему ты все время используешь слово «горячка»?

Джеймс отвлек ее, скользнув пальцем в тепло лона и вытянув его обратно, чтобы распространить влагу вокруг клитора. Ханна прижалась к его руке, выгибаясь.

Вместо этого он отстранился. Полностью убрав руку, он прошептал ей на ухо.

— Не торопи меня. На этот раз я хочу заняться с тобой любовью, а не трахать тебя до потери сознания.

— Очень смешно, умник, — Ханна схватила его руку и прижала ее обратно к своему входу.

— Ах-ах-ах. Мне что, нужно привязать твои руки к изголовью кровати, чтобы хоть немного успокоить?

Ханна вздрогнула, не зная, испугана она или взволнована этим предложением.

— Хм, интересно. Тебе нравится эта идея, — поцелуи потянулись к ее губам, и девушке пришлось повернуть голову.

— Конечно, нет, — она знала, что говорила слишком быстро, слишком уверенно.

— Ты не можешь лгать мне о своем теле, дорогая. Я чувствую запах твоего возбуждения, и оно усилилось, когда я заговорил о том, чтобы связать тебя. Так же, как и сейчас.

Губы Джеймса коснулись ее губ, но Ханна почувствовала улыбку за поцелуем.

Этот волк гордился собой.

— Ну, конечно же. Кто бы не возбудился, узнав, что его женщина любит немного подчинения? Это чертовски сексуально, детка.