— Вы были на волосок от гибели, юная леди, — обратился я к Елене. — Но теперь все позади… Ничего больше не сломали? — Я попытался пошутить, но шутка вышла неуклюжей.

— Нет, доктор Мейсон, — судорожно вздохнула немка. — Не знаю, как и благодарить вас и мистера Нильсена…

— И не надо, — отозвался я. — Кто вас столкнул?

— Что? — испуганно уставилась она на меня.

— То, что слышали, Елена. Кто это сделал?

— Да, меня… меня толкнули, — произнесла она не очень уверенно. — Но это получилось случайно. Я убеждена.

— Кто? — продолжал я настаивать.

— Я, — вмешался Солли Левин, нервно ломая пальцы. — Мисс права, док. У меня это получилось случайно. По-моему, я споткнулся. Кто-то наступил мне на пятку.

— Да неужто! — недоверчиво воскликнул я. — И кому это вдруг понадобилось наступать вам на пятку? — добавил я и пошагал прочь, провожаемый удивленным взглядом импресарио. Зейгеро загородил было мне дорогу, но я грубо оттолкнул его, направляясь к трактору. Прижимая руку к разбитым губам, на санях сидел преподобный Смоллвуд. Рядом с ним стоял Корадзини.

— Прошу прощения, ваше преподобие, — говорил он. — Честное слово, я очень сожалею, что так получилось. Я и на мгновение не допускал мысли, что вы один из преступников, но тогда я не мог рисковать. Надеюсь, вы понимаете, мистер Смоллвуд.

Как истинный христианин, мистер Смоллвуд все понял и простил. Конца их диалога я не стал слушать. Надо было не теряя времени преодолеть перевал.

Лучше всего до наступления темноты. Я знал, что надо теперь делать. Причем как можно скорее. Но прежде всего следовало убраться подальше от этой проклятой пропасти.

Перевал мы преодолели без приключений. Очутившись на вершине Нунатака, где начинался длинный пологий склон, спускавшийся к голым скалам побережья, я остановил трактор. Дневной полусвет еще не успел смениться вечерними сумерками. Обменявшись несколькими словами с Джекстроу, я велел Маргарите Росс подогреть к позднему обеду мясные консервы. И едва я уложил в кузов полуживого Малера и Марию Легард, как она подошла ко мне.

В ее карих глазах я увидел тревогу.

— А где банки с консервами, доктор Мейсон? Я не нашла их.

— Невероятно! Никуда они не могли запропаститься, Маргарита. — Я впервые назвал ее по имени. Хотя мысли мои были заняты другим, я заметил на губах девушки улыбку, отчего ее измученное лицо тотчас похорошело. Пойдемте посмотрим.

Мы проверили еще раз, но консервов не нашли. Банки с тушенкой действительно исчезли. Отчасти нам это было даже на руку. Появилась возможность, которой я так долго ждал. Стоявший рядом Джекстроу вопросительно взглянул на меня. Я кивнул.

— Следуй за ним, — проронил я.

Приблизившись к пассажирам, сгрудившимся у задней стенки трактора, я встал так, чтобы можно было видеть всех сразу, в особенности Зейгеро и Левина.

— Вы слышали? — произнес я. — Исчезли последние банки с консервами. И не просто исчезли. Их украли. Пусть тот, кто это сделал, вернет их. Все равно я узнаю правду.

Наступила тишина, нарушаемая лишь скрипом поводков, которыми были привязаны ездовые собаки. Никто не произносил ни слова, опасаясь даже взглянуть на соседа. Молчание становилось тягостным. Щелкнул затвор, все разом обернулись в сторону Джекстроу. Ствол его винтовки был направлен на голову Зейгеро.

— Это не случайное совпадение, Зейгеро, — мрачно проговорил я, доставая из кармана пистолет. — Винтовка направлена куда следует. Принесите свой саквояж.

Он пристально взглянул на меня и выругался.

— Принесите, — повторил я, тоже направляя на него «беретту». — Иначе я вас пристрелю, уж поверьте.

Он поверил. Принес саквояж и швырнул его к моим ногам.

— Откройте, — приказал я.

— Но он заперт.

— Отоприте.

Тупо посмотрев на меня, боксер принялся шарить по карманам.

— Не моту найти ключи.

— Я так и полагал. Джекстроу… — начал было я, но тотчас передумал: имея дело с таким матерым преступником, одного ствола, пожалуй, будет недостаточно. Оглядев собравшихся, я принял другое решение:

— Мистер Смоллвуд, может, сделаете одолжение…

— Нет, нет, — поспешно ответил тот, все еще прижимая к губам платок.

Затем, криво усмехнувшись, добавил извиняющимся тоном:

— Я прежде и не подозревал, насколько я мирный человек. Возможно, мистер Корадзини…