— Я в своём кабинете. Сегодня не жду ни гостей, ни звонков.

— Поняла, дедушка, — отозвалась Палана, что-то готовя на кухне.

— Умничка, — тихо вздохнул граф.

"Она так ждала отца и брата, но всё равно не показывает своего расстройства”, — с тоской и восхищением подумал Луар.

Он вернулся в гостиную и, пройдя через дверь в баре, поднялся по лестнице на второй этаж в свой кабинет.

В просторном особняке была уникальная достопримечательность: огромная скала в виде клыка. Она пронизывала оба кабинета Луара Оржельского, на первом и втором этажах, слегка задевая чайную комнату. Эту скалу профессиональный дизайнер из Японии использовал как удачный элемент декора, сделав уголок в стиле "Фэн-шуй”. Твёрдая базальтовая порода словно служила символом непоколебимости духа Оржельских, так говорили об этой скале внуки и дети графа.

Для главы семьи встроенный в дом кусок породы служил не просто декором. Заперев дверь в кабинете, Луар Оржельский подошёл к камню и приложил к нему ладонь. Словно по волшебству в монолите появился проём. Граф смело зашёл в непроглядный мрак внутри скалы. Каменная дверь бесшумно встала на место, а над головой графа загорелись яркие голубые и жёлтые огни светодиодных лент, которые, сплетаясь между собой, резко уходили вниз и вправо.

Граф аккуратно спускался по каменной лестнице. Если бы кто-то посторонний увидел эту необычную пещеру, то перво-наперво удивился бы гладкости стен, словно её не вытесали и отполировали, а расплавили: стены и ступени были идеально ровными и не скользили. Высота прохода была подогнана под рост его светлости: он спускался с ровной спиной и по привычке задрав подбородок, не боясь, что золотая заколка на макушке заденет свод.

Витая лестница вела в помещение под первым этажом и ниже. Длинные, полуовальные ступени из тёмно-серого камня спускались к воде. Изначально это был огромный грот, соединённый с Ладожским озером подводными пещерами. Таких пещер на шхерах достаточно, но эта была огромной. Именно из-за неё граф выбрал участок для возведения особняка. Здесь находился третий кабинет его светлости, и о нём не знали даже члены его семьи.

Жёлтые и голубые ленты оплетали весь потолок, создавая мягкий, идеальный для глаз свет. Семь колонн окружали каменный столб метрового диаметра в центре пещеры. Столб был опоясан широкой столешницей из расплавленного камня.

Граф направился к нему. От точного прикосновения в почти чёрной породе открылась небольшая ниша с ярким голубым светом, источником которого служил цилиндр, длиной с ладонь и толщиной в два пальца. Этот цилиндр стоял внутри колбы из сверхпрочного прозрачного материала, похожего на стекло. Только граф и его сыновья знали, что это. Возможно, это слово ещё помнили и его племянницы, хотя оно могло вызвать у них весьма болезненные воспоминания.

— Давно я этого не делал, — пробормотал граф, подсоединяя к колбе несколько жёлто-голубых проводов.

На полу, в тёмной глубине пещеры, появился светящийся круг. Граф направился к нему, ступая как можно тише и почтительно прижав ладонь к груди. Внутри круга находился крошечный бонсай из прозрачного минерала.

— Здравствуй, отец.

Луар Оржельский преклонил колено и опустил голову. Черные волосы рассыпались по плечам и почти полностью скрыли лицо.

Дерево засветилось слабым серебристым светом.

— Прости, но сегодня мне понадобится твоя помощь. Кто-то опять подкрадывается к нашей семье. Сегодня этот кто-то нанёс удар, уничтожив проект, который должен был нас спасти. Мне нужно знать, кто это был, потому что я точно знаю: здесь такое оружие ещё недоступно.

Граф нажал на участок круга, и над деревом засветился голографический экран. Оржельский встал. Приблизив к себе экран движением руки, он начал открывать дополнительные окна, внимательно читая данные. Скоро перед ним остались два экрана с информацией на языке, который не смог бы прочитать ни один человек на Земле, кроме Луара Оржельского.

— Значит, сумийский и тивейский, — пробормотал он, прищурившись. — Оба зашли и не вышли. Не похоже на привет от родни. Но разве суми не пропали? Погодите! Не может быть, чтобы…

Луар Оржельский набрал еще несколько команд, пытаясь найти нужную ему информацию, но на экране появилась красная рамка: данные засекречены.

— Ладно, пойдём другим путём, — сказал граф, недовольно цокнув языком.

Вызвав новый экран, он нажал на голографическую кнопку связи. Серебристый свет крохотного дерева стал ярче.

Белый экран сменился на изображение худого светло-русого мужчины с утончёнными чертами лица, одетого в голубой сюртук непривычного кроя.

— Приветствую вас, ваша светлость.

Тенор-баритон говорящего мягко отразился от стен пещеры.

— Барон Агор-А-Данай, моё почтение, — слегка склонил голову граф.

— Чем обязан? — спросил барон.

— Вам знаком этот почерк? — сразу перешёл к делу граф, положив на жёлто-голубую проводку свой мобильный. Тут же перед А-Данаем появились снимки чёрной расплавленной ямы на острове.

— Хм-м! — барон махнул рукой, копируя фотографии себе. — Что-то похожее я наблюдал. Кажется на Гароте.

— Родина Грэммов? — удивился граф.