“Модьйос сейчас в Хоттингаре, его ищейки обыскивают все крупные города. Даже палачей Уакади привлёк. Мерджи у нас. Мы взяли всё, о чём ты нас просил. Направляйся в университет. Вы с Мерджи теперь под моей опекой. Всё остальное — потом”.

Медан удивился. Он был готов к тому, что Старейшина Раудана не будет сидеть сложа руки, узнав об афере, но такой решительности он от Модьйоса не ожидал. Одним движением руки он высвободил двух сирот из когтей тирана и передал их другу. Медана не смущал тот факт, что теперь Йен в ответе за него и Мерджи, но его поражала сила слов. Выпущенные в нужный момент и в правильную цель, они стали опаснее самого смертоносного оружия. Медан впервые в жизни ощутил свою силу: он не только спас себя и сестру, но и направил всю мощь Совета туда, куда ему было нужно. А ещё он радовался, что самое важное он хранит в своей башне в Квэре, а не на Мираме.

Сейчас у Медана Зэввота начинается совершенно новый этап в жизни.

Илларские врата находились в получасе полёта от планеты, а от университета до них долететь можно было минут за пятнадцать на крейсерской скорости. Направляя челнок к швартовым, Медан с довольством наблюдал за удивлённым доктором. Тивейский университет впечатлил гостя.

— Вам ещё не доводилось здесь бывать? — поинтересовался он.

— Нет, — ответил Уоррен.

Сняв очки, он протёр их мягкой тряпочкой, которую достал из кармана брюк, и снова нацепил на нос.

— Похоже на гигантскую летающую тарелку, какими их изображают на Джане.

Медан негромко рассмеялся.

— На самом деле дизайн был взят с рампалы, это такая детская игрушка, которую можно вращать и запускать в воздух.

— Да, у нас тоже есть похожая. Называется волчок. Но её просто крутят. Да, на Джане всё примитивно.

— Рампала тоже проста. Мерджи такие с пяти лет сама разбирала и собирала. Она их обожала, вот скопировала их форму.

— Погодите, это ваша сестра спроектировала? — Уоррен, ещё больше удивившись, кивнул на университет.

— Именно! — гордо сказал Медан. — Сбоку университет выглядит, как рампала, а сверху похож на цветок аруниса, который растёт на Аттане.

— Изумрудный восьмигранник.

— Да, так его тоже называют, — теперь удивился Медан.

— Меня иссэ Знахарь в своё время хорошо натаскал по растениям и минералам. Значит, сверху университет похож на восьмилепестковый цветок. Как это мило!

— Скорее практично. В лепестках находятся фото-аккумуляторы. Они питают университет светом Тивеи. — Медан кивнул на яркую белую звезду по левому борту. — С их боковой стороны находятся шлюзы для крупных кораблей, по широким коридорам они попадают в транспортные ангары, куда мы с вами и направляемся, но другим путём.

— Это каким?

— Видите над лепестками зелёную волнистую крышу?

— Это которая похожа на юбку брахмана?

— Если вам так удобно, — хмыкнул Медан. — Мы держим курс к её нижней части, там швартовые для челноков.

— А что за точки на самой юбке? Их там тысячи. Только не говорите мне, что каждая из них — это окно!

— Всё верно, доктор Уоррен, — усмехнулся Медан. Его удовлетворение росло с каждым вопросом джанийца. Он смог впечатлить протеже Знахаря. — Это студенческие общежития. За серым стеклом, над швартовыми — лекционные залы.

— Мне можно их посещать?

— Лекции? — уточнил Медан.

— Йа.

— Думаю, проблем и вопросов это не вызовет. Но я уточню у Йена.

— Данке. Мне было бы полезно пополнить свою базу данных. Но я вас перебил. Что ещё находится под этими прекрасными изумрудными волнами? И что это? Я, кажется, вижу между ними тоннели?

— Да, прогулочные коридоры. Они соединяют кафедры. В университете вы можете услышать разные шуточки студентов про само сооружение.

— Прошу прощения?

— Скажем так: вы не первый, кто сравнил главные корпуса с юбкой. Просто знайте, что мы с Йеном и Вероном такое не любим.

— Йен Грэззол и Верон Расмор? — уточнил Уоррен.

“Оды, он и их знает?”

— Да, — сухо ответил Медан, переводя челнок на вторую скорость.

— Выходит, что университет основали четверо молодых людей, — изумлённо сказал Уоррен, снова сняв очки.

Но в этот раз он не стал их протирать: приложив дужку к губам, он неотрывно смотрел в сторону приближавшегося университета. Тивея наполовину скрылась над куполом, и белый луч осветил лицо Уоррена. Медан с удивлением отметил лиловый оттенок глаз доктора, почти как у его друзей: у Йена радужка редкого сиреневого цвета, а у Верона — самого тёмного аметиста, что было свойственно только лановцам королевской крови.

А светлая кожа джанийца так и сияла на фоне чёрной водолазки! Медан впервые обратил внимание на фигуру Уоррена: в меру изящен, в меру крепок и ничего лишнего. Идеальное телосложение. В этот момент доктор с Джаны показался Меданом кем-то куда более важным и значительным, словно перед ним сидел чуть ли не представитель расы косяка. Наконец, тень накрыла лицо Уоррена, и он ожил. Наваждение, поразившее Медана, рассеялось.

— Какие у вас основные кафедры? — спросил доктор.

— История, политология, социология, инженерия, биология и медицина, экология и естествознание, астрономия и точные науки.