— Мы можем только предполагать, где дверь заклинило, — раздался глухой голос Джемисона из-под защитной маски для сварочных работ.

— Если мы ошибаемся, будем разрезать вокруг петель. Думаю, однако, нам не придется этого делать. Главное, что дверь не прогнулась. Обычно заклинивает в районе замка или защелки.

— Я уверен, что сделал дыру насквозь, а эта чёртова дверь и не думает падать. Щеколда ещё стоит в своём гнезде.

Маккиннон осторожно ударил кувалдой по двери, и полукруглый кусок металла упал внутрь. Он вновь ударил по двери, на сей раз сильнее, и она чуть-чуть подалась. Со вторым ударом она открылась на несколько дюймов.

Боцман отложил в сторону кувалду и стал толкать дверь, пока она, протестуя и скрипя, чуть ли не распахнулась. Он взял лампу у Маккриммона и вошёл внутрь.

На полу была вода. Немного. Всего, наверное, дюйма два. Шпангоуты и головная часть палубы в результате взрыва сильно пострадали от шрапнели.

Входное отверстие от снаряда находилось во внешнем шпангоуте, примерно на высоте фута над палубой, и представляло собою дыру с неровными краями.

Двое матросов с «Аргоса» лежали в своих постелях, в то время как доктор Сингх, склонив голову к груди, сидел в небольшом кресле.

Казалось, что все трое мужчин совершенно не пострадали. Боцман поднёс лампу к лицу доктора Сингха. Что сделала шрапнель с его телом — было неясно, но лица его она не затронула. Единственными признаками ранения были тоненькие ручейки крови из его носа и ушей. Маккиннон передал лампу доктору Синклеру, который склонился над своим мертвым коллегой.

— О боже! Доктор Сингх. — Он несколько секунд его осматривал, а потом выпрямился. — И надо же такому случиться с чудесным врачом, с таким врачом, как доктор Сингх.

— Как я понимаю, доктор, вы не ожидали чего-то другого?

— Нет, не ожидал. Должно было произойти либо это, либо что-то вроде этого. — Он быстро проверил раненых, лежавших на своих постелях, покачал головой и отвернулся. — Всё равно такое спокойно воспринимать нельзя.

Ясно, что он имел в виду доктора Сингха.

— Согласен, — произнёс Маккиннон, кивая головой. — Не хочу казаться бессердечным, доктор, но что поделаешь, если слова звучат именно так... Вам больше не нужны эти люди? Я говорю, конечно, не о вскрытии.

— О господи! Нет, не нужны. Смерть наступила практически мгновенно. Контузия. Если это может служить каким-то утешением, они умерли, даже не сознавая этого. — Он помолчал. — Вы можете просмотреть их одежду, боцман. Может, там остались какие-нибудь документы.

— Вы имеете в виду бумаги с фамилиями, датами рождения и тому подобное? Да, сэр?

— Да. Мне придется выписывать свидетельства о смерти.

— Я прослежу за этим.

— Благодарю вас, боцман. — Синклер попытался улыбнуться, но это ему не удалось. — Как всегда, самую грязную работу я оставляю вам.

С этими словами он вышел из палаты, довольный тем, что может уйти.

Боцман повернулся к Джемисону.

— Могу я на время позаимствовать у вас Маккриммона, сэр?

— Конечно.

— Маккриммон, отыщите Керрана и Трента. Скажите им, что произошло. Керран знает, каких размеров необходимо брать парусину.

— А иглы и нить, боцман?

— Керран по специальности изготовитель парусов, так что предоставьте всё ему. Можете также передать ему, что здесь необходимо провести уборку.

— Уборку? — произнёс Джемисон, когда Маккриммон вышел. — Это же мерзкая работа. Почему-то вы, Маккиннон, всегда беретесь за самую грязную работу. Честно говоря, я даже не представляю, как вы можете её осуществлять. Если происходит что-то ужасное или надо сделать что-то неприятное, вы всегда вызываетесь первым.

— На сей раз нет. Первым, сэр, придется быть вам. Надо сообщить о том, что произошло, капитану, а затем — Паттерсону. Но самое худшее — хуже и не придумаешь — кто-то должен сказать об этом медицинскому персоналу, а вот этого, откровенно говоря, мне бы совершенно не хотелось делать.

— Девушки. Господи, я как-то даже не подумал об этом. Да, сообщать им об этом я тоже не хотел бы. Боцман, а не думаете ли вы, учитывая, что вы их хорошо знаете...

— Нет, не думаю, сэр, — едва улыбнувшись, ответил Маккиннон. — Разумеется, как офицер, вы же не станете посылать к подчиненным кого-нибудь другого, если вы сами в состоянии сделать это.

— К подчиненным! Ну, это уж чересчур! Очень хорошо. Надеюсь, больше не будет разговоров о том, что я якобы увиливаю от своих обязанностей, но с данного момента мне вас стало меньше жаль.

— Прекрасно, сэр. И вот ещё что: когда вы здесь закончите с уборкой, пусть ваши люди заделают дыру в шпангоуте. Я думаю, что они уже навострились это делать.

— Конечно. Будем надеяться, что это последняя заплата.

Джемисон вышел, а Маккиннон от нечего делать стал смотреть по сторонам. Его внимание в одном из углов палаты привлекла довольно большая деревянная коробка, и то только потому, что от взрыва её крышка несколько съехала в сторону. Не без труда боцман открыл крышку и несколько секунд просматривал содержимое коробки. Он закрыл крышку и, подняв кувалду, осторожно поставил коробку на место. Прямо на крышке большими красными буквами было выведены слова: «ОСТАНОВКА СЕРДЦА».