Дэб улыбнулась.

— В Денвере у меня прекрасная жизнь. И она мне нравится.

— Так расскажи мне о ней. Я никогда не жила в большом городе.

— Я родилась и выросла в Денвере. Вот и все, что могу сказать. Я много трудилась, чтобы получить свою работу, а теперь так же много тружусь, чтобы ее сохранить.

— Хочешь однажды стать главным банкиром?

— В смысле, президентом? Да, хотелось бы.

Но пока я стремлюсь стать вице-президентом.

— Думаешь, у тебя получится? — Вопрос Айви прозвучал слишком резко, но ее интерес был неподдельным.

— Не знаю, — смутилась Дэб. — Наш бизнес рассчитан в основном на мужчин. Мой босс вообще считает, что женщины в банке могут быть только кассирами.

— Знаю я таких мужчин.

— Каких «таких»? — поинтересовался Дасти. Он незаметно подошел, неся в руках две тарелки с шоколадным тортом и ванильным мороженым.

— Таких, которые считают, что женщина должна сидеть дома, — пояснила Айви с ехидством.

— Ммм, в этом что-то есть.

— И когда ты до этого додумался?

— Я всегда так считал. Нет, я за то, чтобы женщина работала — стелила постель, готовила. Вот как ты, Айви. Но я против того, чтобы работа овладевала женщиной до такой степени, что она перестает замечать все вокруг. Хотя это касается не только женщин, но и мужчин.

Дэб слушала монолог Дасти, опустив глаза на тающее мороженое. Она положила в рот кусочек и, наслаждаясь чудесным вкусом, подумала о том, что ей безразлично мнение Дасти. Она твердо шла к своей цеди, чтобы вырваться из условий в которых прошло ее детство. Чтобы сделать что-то для себя самой.

Чтобы жить, не страдая от нехватки денег, и чувствовать себя в безопасности.

— Эй, Дэб, ты слышишь?

Дэб подняла голову.

— Честно говоря, меня сейчас занимает не столько моя работа, сколько этот шоколадный торт. Он просто замечательный, — сообщила она и отломила кусочек.

— Рада, что он тебе понравился, милочка.

Если Дасти снова захочет вернуться к своим разглагольствованиям, я буду неподалеку.

Теперь они оказались вдвоем.

— Не жалеешь, что осталась? — спросил Дасти, усаживаясь рядом.

— Нет. Я прекрасно провела время.

— А как ты проводишь свободное время в Денвере?

— Я не люблю шумных мест. Иногда хожу в кино. Обедаю с друзьями. Зимой, бывает, катаюсь на лыжах.

— В обществе какого-нибудь мужчины?

— А если да? — протянула Дэб лукаво.

Дасти вдруг приблизил к ней свое лицо: она могла почувствовать его дыхание, его голубые глаза смотрели на нее в упор.

— Я уже сказал, что ты играешь с огнем, целуя меня и зная, что у тебя есть другой мужчина. Но я думаю, что никого нет. В тебе честности немного больше, чем хитрости.

От этих слов на душе у Дэб стало теплее.

— Ты прав, нет никакого мужчины.

— А почему?

— Я слишком занята на работе. Устаю вечерами.

— Да ладно, Дэб. Ты еще слишком молода, чтобы уставать. И потом, существуют выходные... Расскажи мне лучше о своих родителях.

— Они умерли, — сухо ответила Дэб.

— Недавно? — поинтересовался Дасти, чувствуя, что пытается проникнуть в запретную дверь.

— Достаточно давно. Все? — Дэб встала и направилась к компании, шумно веселящейся у амбара. Она тоже хотела смеяться и развлекаться, а не совершать грустные экскурсии в прошлое.

Было уже поздно, когда последние соседи выехали со двора. Пора собираться. После ужина женщины помогали Айви мыть посуду.

Дэб нравились эти хлопоты на кухне. Здесь никто ни разу не дал ей почувствовать себя чужой. Дэб болтала и шутила вместе с другими женщинами. Как быстро я нашла с ними общий язык, подумала Дэб, ведь я совсем на них не похожа. Ей было легко даже с такой суровой хозяйкой, как Айви.

Когда зашел разговор о приближающемся Рождестве, о том, кто что будет дарить или готовить, Дэб замолчала. Она с удовольствием слушала рассказы о праздниках в других семьях, с трудом представляя себе, сможет ли когда-нибудь иметь свою собственную семью.

Почти всегда Рождество для Дэб было днем одиночества.

Темнота опустилась на прохладную землю, и все устроились вокруг огня, чтобы согреться. Разговоры крутились вокруг дел на ранчо, многие болтали о предстоящих танцах в амбаре. Дасти нашел Дэб среди своих работников и присел рядом. Их разделяла всего пара дюймов.

— Ну как, понравилось? — поинтересовался Дасти, наблюдая, как все начинают расходиться. Ковбои направились в домик для рабочих.

Айви и Хэнк ушли в свой коттедж.

— Я прекрасно провела время, — честно ответила Дэб. Ей хотелось сказать больше, но она боялась излишней откровенности.

— Пойдем, я включу свет. — Дасти взял ее за руку, и они пошли к темневшему в глубине двора дому.

Дэб старалась не отставать, сохраняя при этом дистанцию. Ее снова охватило волнение даже от прикосновения его руки. Плотнее сжав пальцы, она попыталась не думать ни о чем. Но ей вдруг вспомнилось, какие чувства охватили ее, когда Дасти впервые появился на пороге ее кабинета. И дать определение этим чувствам было очень сложно. Дасти казался сильным, волевым мужчиной — любая женщина чувствовала бы себя зависимой от него.