Мне так много хотелось бы сказать ей! Извиниться перед ней…

Марго пристально смотрит на меня, и я пугаюсь, что перегнула палку, попросив слишком многого. Однако она кивает в знак согласия:

– Думаю, Хизер это понравится.

От облегчения и благодарности я буквально расплываюсь в счастливой улыбке. Но тут же одергиваю себя, вспомнив о цели нашего визита. Достаю записную книжку и ручку, при виде которых Марго заметно напрягается. Чтобы разговорить ее, начинаю с нескольких ничего не значащих вопросов об их бизнесе, о планах на будущее. Марго отделывается общими словами, и мое сердце падает: как она будет реагировать на расспросы, касающиеся «критических» тем?

– Давайте вернемся к прошлой пятнице, когда произошел инцидент со стрельбой, – начинаю я осторожно.

– Неужели прошла лишь неделя, – вздыхает Марго. – Столько всего произошло…

Потихоньку продолжаю:

– Где вы были в тот день и как узнали о случившемся?

Марго начинает волноваться.

– Меня не было дома. Я почти никогда не выезжаю, и вот единственный раз… именно тогда…

– Кто нашел Хизер?

Она всхлипнула:

– Шейла. Помнишь ее? Она до сих пор помогает нам с лошадьми раз или два в неделю.

Киваю. Я действительно помню Шейлу, жизнерадостную сплетницу, которая способна болтать о чем угодно с кем угодно – даже с животными. Мы с Хизер веселились, застав ее за приятной беседой с растениями.

– Она вызвалась помочь, потому что я поехала на тренинг по йоге вместе с Пэм, моей подругой. Занятия проходили в Девоне, мы планировали вернуться в тот же день.

– И в какое время все случилось?

– Шейла нашла ее в сарае около восьми тридцати утра. К тому моменту Хизер уже довольно долго была без сознания.

Я перевожу дыхание, стараясь не думать о Хизер, истекающей кровью в сарае.

– Скорую вызвала Шейла?

– Да. А потом позвала Адама, который, в свою очередь, позвонил мне. Он был сам не свой. Сказал, что накануне вечером они с Хизер поссорились и он ушел, чтобы переночевать с Итаном у своей матери.

Вот это новость…

– Почему они поссорились?

– Он не объяснил. Просто сказал, что Хизер вела себя как одержимая, несла какую-то чушь.

– Какую-то чушь? О чем?

Марго сидит, опустив голову.

– Не знаю.

Правду ли она говорит?

– А вы его спрашивали?

– Я… я не хотела лезть не в свое дело.

– Но это объяснило бы ее душевное состояние, – настаиваю я.

Марго выглядит растерянной. Почему она не расспросила Адама? Может быть, она его боится? Решаю пока оставить эту тему.

– Когда Адам позвонил вам, он уже знал, что Хизер стреляла в Уилсонов?

Она качает головой:

– Нет. Тогда еще нет. Он знал только, что Хизер пыталась покончить с собой и находится в больнице. В коме. Поэтому Пэм повезла меня прямо туда. Потом Адам снова позвонил, чтобы рассказать о совершенном Хизер убийстве. Так ему сообщили в полиции. Когда мы встретились с ним в приемном покое, он был буквально раздавлен…

Марго наклоняется, чтобы поставить на столик чашку. Руки ее заметно дрожат. В комнате воцаряется тишина. Краем глаза я вижу, как Джек переносит пакет с горошком с глаза на губу.

– Какие у полиции есть доказательства? – спрашиваю я.

– Ружье, из которого были убиты Уилсоны.

– Вы когда-нибудь слышали, чтобы Хизер говорила про Клайва или Дейрдре Уилсон? Или чтобы она с ними когда-то пересекалась?

Марго судорожно сглатывает. Ее пальцы нервно теребят кольца: два обручальных, надетых на безымянный палец, и перстень-печатку на мизинце. Хизер и Флора тоже носили такие.

– Я была уверена, что они не знакомы. Возможно, это совпадение, но Дейрдре останавливалась у нас в одном из вагончиков чуть больше месяца назад. Я нашла запись в журнале регистрации… – Когда Марго смотрит на меня, я вижу в ее глазах отчаяние и боль. – Запись сделана рукой Хизер.

Значит, Хизер встречалась с Дейрдре Уилсон… Что между ними произошло? Что сказала или сделала эта женщина, чтобы Хизер решилась на убийство?

– И она вам об этом не рассказывала?

– Никогда, – твердо заявила Марго. Она успокоилась настолько, чтобы взять в руки чашку и сделать глоток.

Я терпеливо жду, прежде чем задать следующий вопрос:

– Какой Хизер была в детстве? Я ведь с ней подружилась, когда нам было по двенадцать лет. А раньше, когда вы жили в Кенте?

Марго отворачивается и с грустью смотрит в окно. На ее лице такое выражение, словно там, на лужайке, играет ее маленькая дочка.

– Она была очень впечатлительной, всегда из-за всего переживала. Моя мать, когда была жива, говорила, что Хизер «живет рядом с колодцем» – настолько легко та могла расплакаться.