Но на пути, ведущем к сверкающим вершинам Истины, следователя поджидали огромные валуны препятствий и обрывы разочарований. По его звонку участковый инспектор районного отдела полиции вышел в адрес прописки, указанный при покупке таинственной девушкой сим-карты.

Однако адрес оказался липовым, то есть полуразрушенный остов подготовленного к сносу дома еще физически существовал и стоял на том же месте, только в нем прописывались сотни приезжающих в Москву новых жителей, которые расползались потом по двадцатимиллионному мегаполису, и отследить их перемещения не было никакой возможности.

Колтунов попытался установить ее местонахождение по системе локации мобильного оператора. Но и здесь его ждало разочарование, потому что в официальном ответе говорилось: и сим-карта, и сам аппарат в сети отсутствуют… Возможно, его бы успокоило то, что даже сам Громобой не смог определить местонахождение гражданки Барышниковой. Даже его могущественные связи не принесли никакого результата. «Такое впечатление, что она уничтожила трубку со всей начинкой», — сказал конфидент, работающий в мобильной связи.

Но об этом набирающийся опыта Паша не знал и знать не хотел. Он сделал то, что от него требовалось, — написал положенные запросы, подшил полученные ответы и тем самым снял проблемы неисполнительности, а наоборот, продемонстрировал, как ревностно он выполняет поручения руководства. Правда, столь четкая исполнительность не привела к положительным результатам, но это уже совсем другой разговор. К тому же он уже начал понимать, что можно работать на результат, а можно — на бумаги, объясняющие, почему результат не достигнут. И еще неизвестно, какой путь выгодней для исполнителя…

На прослушивание с ней увязалась Галка — вроде как просто за компанию, а на самом деле с далеко идущими планами, которые тут же и выболтала: «Там крупная „рыба“ водится: певцы, композиторы всякие, короче, чистая публика, и при деньгах… Где еще с приличными людьми знакомиться — кругом одни бандюки, картежники и шлюхи! Ну возьми меня, что тебе, жалко, что ли? Может, и клюнет какая-нибудь знаменитость…»

Джен было не жалко, и хотя она сомневалась, что ей назначили время вместе со знаменитостями, которые ждут не дождутся, чтобы «клюнуть» на Галку, отказывать подруге она не стала.

Студия находилась на двенадцатом этаже высотки на Новом Арбате. В обшарпанный, тускло освещенный лифт с ними вошел высокий немолодой мужчина с длинными, завивающимися у плеч седыми волосами и во всем белом: белые туфли, белый костюм, белая рубашка, только галстук красный. Лицо его показалось знакомым, а когда миновали пятый этаж, Джен вспомнила, что это известный поэт-песенник и композитор Домбровский, ведущий передачи «Молодые голоса», которого часто показывали по телевизору и который недавно женился на начинающей певичке, годящейся ему во внучки.

Несмотря на этот сдерживающий фактор, он не сводил глаз с Галки, которая старательно подготовилась к «рыбной ловле»: надела остроносые красные «лодочки» на высокой шпильке, короткие красные шорты и короткий, открывающий живот и туго обтягивающий грудь красный топ, сквозь который вызывающе вытарчивали соски. И хотя свою главную приманку — красивую цветную татуировку розы — она в силу врожденной скромности не могла выставить на всеобщее обозрение, зато, как индеец-команч перед решающей битвой, нанесла полную боевую раскраску: ярко-красную помаду на подкачанные губы, синие тени на веки, черную тушь на искусственно наращенные ресницы, сгущающийся на скулах тональный крем, имитирующий загар. В тесном сумраке кабины она выглядела, как загримировавшаяся под череп последовательница субкультуры готов, забравшаяся в чужой склеп.

Но Домбровского это не смущало, он рассматривал Галку с поощряющей улыбкой, не обращая внимания на Джен, которая обычно одевалась в одном стиле с подругой, но сейчас, почти без мейкапа, в легких серых брюках, белой блузке с рюшами и не попадающими в тон красными балетками на плоской подошве — свидетельницами происшествия на Щелковском шоссе, — выглядела очень скромно и, как показывал опыт, не привлекала мужского внимания. «Точнее, старческого внимания», — пришла в голову успокаивающая мысль, однако Джен тут же вспомнила бытующую в их кругах поговорку: «Знаменитый и богатый мужчина не имеет возраста».

Но тут ее поток мыслей изменил направление: лифт достиг двенадцатого этажа и, заскрипев дверями, неохотно выпустил своих пассажиров в хорошо освещенный, отделанный светлыми панелями коридор. Облик девушек мгновенно изменился: Галка из мрачной поклонницы депрессивного мира готов превратилась в яркую тропическую птичку, а Джен — в скромного серого воробушка. Встречавший их Вениамин даже перепутал будущую певицу с подругой, и со словами: «Рад вас видеть, Женечка!» любезно обратился к Галке, потом тряхнул головой, будто приходя в себя, и извинился: