В моих глазах тут же скопились слёзы, поэтому я начала часто моргать, стараясь прогнать их, потому что не желаю показывать кому-либо то, что она сделала мне больно. Правда, их всё равно заметил Рован, с которым я случайно пересеклась взглядами, когда стала поднимать голову обратно. Это парнишка тринадцати лет и вроде бы Доусон с ним подружился. По крайней мере, я часто видела их вместе.

– Миссис Леклер… – раздался голос моего брата вместе с криком нашего директора мистера Абрамса.

– Розмари!

Когда я подняла взгляд, то лишь увидела разгневанный взгляд женщины, и то, как она сжимает руки в кулак.

Я не отвела глаза, лишь вздернула подбородок и приподняла одну из бровей. Наверное, это выглядело комично видеть такое от десятилетнего ребенка, но именно так папа смотрел на своих конкурентов, после чего они тушевались и соглашались на его условия.

– Нора, ты как? – ко мне подошел Доусон и попытался взять за руку, но я выдернула её и спрятала себе за спину, продолжая его игнорировать и смотреть на женщину снизу-вверх. Предатель.

– Розмари и Леонора пройдемте ко мне в кабинет, он не пострадал, – сказал мистер Абрамс, – Вильям, а ты размести всех остальных в безопасном месте, которое не пострадало.

Стоило мистеру Абрамсу отдать распоряжение, как все засуетились.

Я же и миссис Леклер направились за ним, чтобы через пять минут оказаться внутри кабинета.

Мужчина, тяжело вздохнув, отодвинул кресло и сел за стол, облокотившись о него руками и сцепив пальцы в замок.

Мы с женщиной остались стоять.

Испытываю ли я страх? Нет. Мне всё равно.

– Во-первых, Леонора, прошу у тебя прощение за поступок миссис Леклер, это было необдуманно, импульсивно и сделано на эмоциях. После произошедшего все мы испытываем стресс и… некоторые из нас справляются с ним довольно неправильно. Да, Розмари?

– Сэмюэль, я видела, как эта паршив…

– Без выражений, Розмари, – зашипел директор, и это первый раз за месяц, когда я увидела его лицо злым, – их и так уже достаточно на сегодня.

– Извини. Но я видела, как она смотрела на пожар и улыбалась. Уверена, что это сделала мисс Эсмонд.

– Уверен, что во всем разберутся нужные для этого люди, Розмари. Твои обвинения беспочвенны, ты сама должна это понимать, – с каждым новым сказанным словом директора, я стала замечать, как миссис Леклер все больше начала становиться пунцовой от злости, – тем более, пожарные сказали, что пожар начался именно в том месте, где находился твой кабинет. Вероятно, ты забыла потушить сигару…

– Нет. Я никогда не забываю это сделать.

– Розмари, – прорычал он её имя, – повторяю, пока все обвинения беспочвенны. Тебе следует извиниться перед юной мисс Эсмонд. Позже будет проведено расследование и если выяснится, что пожар действительно кто-то устроил специально, то будет выбрано соответствующее наказание.

– Какое? – впервые вырвалось у меня. – Его исключат?

– Я говорю, что это она! Только она хочет покинуть…

– Тишина, – мистер Абрамс ударил по столу, и мы обе замолчали. Дальше, уже специально для меня, продолжил: – Нет, Леонора, его не исключат, но ожидают вещи похуже исключения.

Мистер Абрамс так и не ответил, а я расстроилась, ведь именно на это и был мой расчет. Тогда бы я прямо здесь и сейчас призналась, что это сделала я. А так… лучше промолчать.

Дальше мужчина продолжил говорить длинную речь о том, что это горе для нашей школы и тому подобное, а после попросил миссис Леклер извиниться за то, что произошло на улице.

– Сэмюэль, ты же понимаешь, что это бессмысленно… А если это действительно она, то почему я должна вообще извиняться? – последовало от женщины. – Соглашусь с тобой, что стоит дождаться расследования и тогда, если это не она, в чем я сомневаюсь, извинюсь. Вообще не следовало допускать такого ребенка, как она к программе… как только…

– Розмари! – миссис Леклер осеклась, когда её остановил мистер Абрамс, а я поняла, что она взболтнула лишнего. Что за программа? – Извинись и задержись, а мисс Эсмонд пусть идет отдыхать.

Я взглянула прямо ей в глаза, не выражая никаких эмоций и не выдавая свой интерес по поводу некой программы, делая вид, что вообще этого не слышала.

– Извини меня, – быстро произнесла она.

Наверное, это первый или один из немногих раз, когда такая женщина перед кем-то извиняется. Поэтому не смогла отказать себе в удовольствии, вспоминая, как раньше поступал папа.

– За что?

– Что? – переспросила женщина.

– За что вы извинились, миссис Леклер, я не понимаю. За то, что ударили меня или за то, что называли теми… грязными словами? – наверное ни директор, ни даже она сама не ожидали таких слов от десятилетнего ребенка, но у меня был хороший пример и учитель, как вы поняли. Дети, как губки, впитывают всё.